— Скажу тебе, пан, по совести: хлоп на талеры родную землю не меняет.
Виииус нахохлился, вытаращил глаза на Демида, даже синие щеки запали, крючковатый нос опустился ниже, стал похож на совиный клюв.
— Пошел прочь, смерд поганый! — прохрипел он.
Уже не сдерживая своего гнева, когда Демид медленно вышел из приказной избы, Виниус сказал:
— Не знаю, для чего царь Алексей с боярами руку бунтовщика держит? Зачем помощь ему подает? Чем воевать Речь Посполитую станет? У поляков пушки и мушкеты в таком числе, что на Москве и не снилось…
Бузков встал из-за стола. Побагровел. Подумал: «Дай-ка я ему хвост накручу!»
— Чем воевать — его царскому величеству ведомо, а что касательно пушек, то господин Виниус должен знать, может, ему понадобится, — хитро прищурил левый глаз Кузков. — У боярина Морозова на Павловских железодельных мануфактурах пушки теперь выделывают во многом числе.
— Сколько? — быстро спросил Виниус.
— Того знать нам не велено, — усмехнулся Бузков.
Виниус надменно сказал:
— Без нас все равно не управиться. — Загибая пальцы, Виниус быстро пересчитал: — Я, Акема, Марселис, Гильдебрандт — рудознатцы на всю Европу. Меня шведский канцлер не зря зовет.
«Не забрали бы у тебя мануфактуру, сидел бы на месте и никуда отсюда не совался», — подумал Бузков. Вслух сказал:
— Что ж, еще встретимся, господин Виниус, торговые пути сходятся.
— Русские негоцианты и купцы захотели сами в Европе торговать. Дело невиданное. Сами хотят железодельные мануфактуры ставить. Тщетный замысел! Лучших оружейников, чем в Амстердаме, нигде нет. А пушкарское дело никто доскональнее, чем рудознатцы Бирмингема, не знает. Поташ, ворвань, деготь, пенька, зерно — сии предметы торговли людям русским с руки. Но и возить их в далекие края вам не на чем. Одно окно в море — Архангельск. А не придет туда корабль английский, так и сгниет ваш товар. — Виниус почувствовал по напряженному молчанию Бузкова, что говорит лишнее, но сдержать себя уже не мог. — На Западе Речь Посполитая железною стеной перед вами. Хмельницкого с его чернью уничтожат, еще ближе придвинутся к рубежам вашим поляки, на Черное море надежд не питайте. — Нужно было чем-то позолотить язвительные слова. Виниус любезно улыбнулся, доверительно сказал: — Вы, господин Бузков, человек умный, вас я всячески уважаю, мой совет: не вкладывайте деньги в железодельный промысел. Одно беспокойство вам, а выгоды никакой. Лесов вокруг вас густо, жгите на поташ, я у вас купить его могу, хотя бы и наперед, пудов тысяч пять, а то и десять.
