К тем же ошибочным решениям относятся среди прочих и особо подчеркиваемая Гоффманом (и важная для поддержки этого тезиса) роль советских соединений на выступах линии фронта под Белостоком и Львовом. Однако Гоффман перестает быть верным собственным посылкам, когда обращает внимание на то, какие последствия оставили крупные "чистки" в сфере советской военной науки. Тут нельзя ограничиться только разговором о тех усилиях, которые предпринимал советский народный комиссар обороны С.К. Тимошенко после финляндско-советской зимней войны для устранения выявившихся слабостей и недостатков. Hужно к тому же учесть, что мартовский (1940) пленум ЦК ВКП(б) именно потому принял решение о всеобъемлющей реорганизации вооруженных сил, их переоснащении и основательном изменении их программ боевой подготовки, что сложились столь благоприятные отношения с "третьим рейхом". Проведение масштабных и глубоких реформ должно было неизбежно поначалу снизить боеспособность вооруженных сил. Реорганизация должна была завершиться к лету 1942 г., однако типичные для советского производственного и распределительного секторов "узкие места", а также нехватка компетентных руководящих кадров серьезно ставили под вопрос эти оптимистические планы. Системы работала, как правило, с сильными перебоями и потерями. О том, что от этого страдало как производство вооружений, так и другие отрасли советского народного хозяйства, можно прочитать в тех же трудах, которые цитировал и сам Гоффман. Приведем лишь несколько примеров. Так, в июне 1941 г. еще не было закончено ни формирование войск, ни штатное оснащение новых частей и соединений. В западных военных округах полностью боеспособными были лишь 27% танков старых типов; солдаты еще не были переучены в соответствии с новыми требованиями; 25 авиационных дивизии находилось в процессе формирования. Модернизация старых и строительство новых аэродромов начались лишь весной 1941 г. Мобилизационный план производства боеприпасов на вторую половину 1941 г. и на 1942 г. был утвержден только 6 июня 1941 г.50 Чересчур централизованная структура управления еще больше осложняла эти проблемы. Сталин и его соратники брали на себя право принятия решений в военных сферах. Поэтому высшие командиры Красной Армии смогли лишь после совещания в декабре 1940 г. добиться согласия хотя бы более серьезно, чем раньше, заняться разработкой оборонительных операций. Это было учтено в "Плане обороны западных границ" в конце апреля-начале мая51.
