— Вроде бы все.
— Все так все.
Батов еле заметно улыбнулся.
— А если ваш «Барсук» не пойдет по болоту? Как тогда? Ведь маршрут, прямо скажем, труднейший. Залитая водой трясина, узкая тропа, которую ночью разве что на ощупь найдешь… Вы подумали об этом? — Полковник пытливо взглянул на усталое лицо капитана, обвел карандашом полукруг на карте. — Попробуйте поставить себя на его место. Я имею в виду «Барсука». Интересно, как бы сами решили?
— Пробовал, товарищ полковник, и за себя, и за него думать. — Рудаков отложил указку, которой пользовался во время доклада. — Может быть, снять несколько нарядов и переправить их на правый фланг, к горелому лесу?
Батов отрицательно покачал головой.
— Сейчас этого делать не следует — лишний шум. Пусть ваши люди остаются на местах. О правом фланге я сам похлопочу. Так уж и быть, подброшу по бедности вашей, — добавил, шутливо улыбнувшись хорошей, широкой улыбкой. Затем снял телефонную трубку и коротко переговорил с начальником штаба, отдал необходимые распоряжения. — Вот теперь будет надежнее. Чего выдумал, — повысил он вдруг голос, — наряды перебрасывать! Израсходуешься, товарищ начальник: наряд направо, другой налево. Нет, дорогой мой, если уж так решил, — держись, доказывай, что ты прав, а не начальство. Это — между прочим. К слову пришлось. Начальник штаба подошлет резерв. Через несколько часов здесь будет. — Полковник посмотрел на часы, перевел взгляд на посеревшее от бессонницы лицо капитана. — Два часа вам на отдых…
Рудаков хотел отказаться, но полковник остановил его резким жестом:
— Никаких разговоров! Спать! Ваш «Барсук» может и сегодня не пойти… Думаете, он торопится за решетку? Два часа в вашем распоряжении, потом вместе с Дорошенко — ко мне. Он скоро подъедет.
Оставшись один, Батов углубился в работу. Он долго писал, изредка отрываясь от бумаги, чтобы свериться с картой. Даже о папиросах забыл. Наконец разогнул уставшую спину, прошелся по канцелярии.
В назначенное время пришли Дорошенко и Рудаков. Капитан был свеж и бодр. Чистый подворотничок оттенял его загорелую шею, выбритое лицо не сохранило и следа усталости.
— Хоть жени, — резюмировал Батов, оглядев начальника заставы от кокарды на фуражке до ярко начищенных сапог. — Теперь за работу.
Полковник присел к столу, пригласил сесть и обоих офицеров.
Сначала обратился к майору.
— Дома?
— Так точно!
— Сделано, как рекомендовал Шаренко?
— Почти так. Кое-что пришлось изменить, но в основном все осталось по-прежнему.
