Сзади него открылась дверь в бытовку. Выглянул Петрович.
–
Ну чё тут? – на лице у него пока не было никакого беспокойства.
Однако, уже через пару мгновений по его выражению стало понятно, что старший санитар услышал доносящийся от шкафов для хранения трупов странный шум.
Клякса тут же шмыгнул между его ног в бытовку.
–
Петрович! Что это? – послышалось от Андрея, который продолжал медленно приближаться к тем шкафам.
—
Н-не знаю, – проговорил тот заплетающимся от растерянности языком, с недоумением смотря туда, откуда доносился тот шум.
–
Странно, – снова пробубнил себе под нос Андрей, уже почти вплотную приблизившись к ячейке со страшной мёртвой старухой.
Ему не почудилось, шум действительно доносился из-за её металлической дверцы. Андрей остановился рядом, и тут… Звуки неожиданно стихли. Повисла напряжённая тишина, от которой кровь стала стыть в жилах.
И сам толком не понимая, зачем это делает, в следующую секунду Андрей открыл ту дверцу и потянул на себя расположенную за ней выдвижную платформу с трупом. Подавшись к нему с приглушенным металлическим лязгом, она через несколько секунд оказалась выдвинута до упора, открыв его взору лежавший на ней, теперь почему-то на боку, жуткий труп старой женщины. В нос сразу ударила исходившая от него кошмарная вонь…
И вдруг! Это произошло так неожиданно и было настолько ужасно, что Андрей в ту же секунду на добрые два метра отпрыгнул назад, едва удержавшись на ногах. Лежавшая до этого неподвижно покойница… Зашевелилась! А в следующие мгновения, резко перевернувшись на спину и согнувшись в пояснице, она уселась. Уселась и уставилась кошмарным взглядом своих мутных безжизненных глаз Андрею прямо в лицо.
Бедного Андрея тут же с головы до ног прошибло холодным потом. Он отказывался верить своим глазам. Хоть в памяти ещё и были так свежи рассказы об этой бабуле санитаров из предыдущей смены.
Что за чертовские проделки?! Неужели бабка и вправду полумертва-полужива?! Но как такое может быть?! Она ведь мертва! Мертва! Андрей и сейчас отчётливо видел на ней самые характерные признаки мёртвого тела, – уже вовсю происходившие там трупные изменения было не перепутать ни с чем. К тому же, на ней было столько никак не совместимых с жизнью телесных повреждений.
–
Ни хрена себе, Петрович! – только и смог тогда, неожиданно охрипшим голосом, проговорить Андрей, на миг оглянувшись и увидев, что Петрович и уже даже Антон стояли перед входом в бытовку, остолбенев от ужаса и не веря своим глазам.
