Зашел Куксо с Усть-Кутом. Не здороваясь, задал вопрос:
– Как объясните, что на вашей одежде обнаружены волосы рыси?
– Там можно и мои найти при желании, и еще чьи-нибудь, – спокойно ответил Вовчик.
У живодеров, я замечал, терпение, как у паука. У следователя его было явно меньше, но он сдержал себя.
– Зря шутите, вопрос-то серьезный. Знаете, наверное, как легко свидетелю стать подозреваемым, а потом и обвиняемым.
– Ну если следователь станет прокурором, то представляю.
– Это, наверное, только в музейной карьере возможны такие зигзаги, – буркнул Куксо. – По сути, пожалуйста. По сути моего вопроса.
– Это почему ее волосы на моей одежде? Ничего удивительного, я ее таскал на руках полдня, вон спросите его.
Я подтвердил.
– Хорошо, тогда вопрос к вам, – обратился Куксо ко мне. – Что вы делали в это время?
– Какое?
– В четверг между девятью и десятью часами утра.
– Много чего, – стал припоминать я. – Чего только не делал.
– Ну?
– Не делал ничего по выставочной части, это точно.
– А по какой делали?
– Да я со всеми встречался: и с директором, и с Салтыковой, и с ее супругом, и с Вовой Сергеичем, и с Скоробогатовым, и даже, кажется, с Шенкель.
– С Элоизой Шуваловой и художником Перхотой контактировали?
– Контактировал.
– О чем разговаривали?
– Ни о чем. Друг на друга поглядели и разошлись. О чем нам с ним разговаривать? Мы с ним разные люди.
– А с Элоизой?
– Шуваловой? С ней разговаривал. По всяким личным делам. Она все-таки невеста мне. Интересует, о чем?
– Бросьте паясничать, – поморщился Куксо. – Какие вы все тут нежные! Смотрите, будет хоть один факт против вас, возьму подписку о невыезде.
Приехали, подумал я. Самые мрачные мои подозрения подтвердились. Причем, я не замыкал преступную группу, а уверенно вошел в тройку ее лидеров.
В конце рабочего дня я сказал Элоизе, что сегодня останусь ночевать у Вовчика. Что-то у меня неспокойно и тревожно на душе, добавил я. Не надо, сказала она. Но я остался. Тем более с комнаты таксидермиста сняли печать.
Эгина спала вечным сном в неизменной миролюбивой позе. Что-то роднит ее с Элоизой, затаившаяся страсть? Уснул и я. Я почти физически ощутил, как мысли мои улетели к Элоизе, к тем дням, когда я еще не знал ее, и когда она была так счастлива и одинока.
Все прошло спокойно, только под утро что-то ужасное разбудило меня, и я услышал вой, рвущийся из меня наружу.
Презентация выставки должна была состояться в понедельник…
Презентация выставки должна была состояться в понедельник, но из-за случившегося ее перенесли на среду. На презентации Верлибр проникновенно говорил о безвременно покинувшем всех нас талантливом фотохудожнике и, прохаживаясь мимо фотографий, застыл как вкопанный перед махаоном. Подошел к Элоизе и спросил ее:
