Ну и что, что тролль | страница 18



— Я ожидаю, ожидаю. А разве у нас сегодня какая-то особенная дата? — спросил озадаченный Мартин, глядя недоверчиво то на стол, то на улыбающуюся жену.

— Нет, но я подумала, что порой приятно съесть хороший ужин только вдвоём.

— Тогда приятного аппетита, любимая, — улыбнулся он успокоенный. — Поднимаю этот стакан за тебя!

Выпил вино и взялся за вилку и нож.

Ели почти в молчании. Хотя Мартин пытался начать разговор, но Мартина была слишком занята своими мыслями, опасениями и угрызениями совести, чтобы в состоянии поддерживать беседу. Чувствовала себя так, словно намеревалась убить мужа. Хотела даже схватить стаканы и быстро вылить их содержимое, но убедила себя, что это без толку, и это снадобье не может быть опасным. Кроме того, ведь она тоже пила вино: если погибнут, то вместе.

К действительности вернул её голос Мартина:

— Ещё тостик? А за что мы его поднимем?

— Может так, попросту, за нас?

— Я — за. Никаких изысканных тостов. Попросту за нас, чтобы вместе постарели, в таком счастье, в каком мы сейчас живём. И знаешь что, оставим тосты и ляжем спать.

Мартина рассмеялась…

… Утром Мартин проснулся первым. В сонной голове проползла мысль, что что-то не так. Всегда его будила Мартина, а на столе уже стояла тарелка с чем-нибудь вкусным и кружка с чем-то ароматным. Сегодня же его второй половины не было слышно. Мартин неохотно потянулся, полежал ещё несколько минут, вздохнул, сел на кровати и сонным движением взъерошил себе волосы. Длинная белокурая прядь упала ему на лицо, закрыв левый глаз. Мгновение ошалело смотрел на волосы, потом перевёл взгляд на лежащие на одеяле руки. Поднёс их к глазам…

— А-а-а-а!!! — крикнул и выскочил из кровати, словно ошпаренный. Подбежал к зеркалу.

— А-а-а-а!!! — крикнул во второй раз.

С ужасом в глазах повернулся в сторону кровати. Там совершенно спокойно спал он, Мартин, его собственным непробиваемо крепким сном. Подбежал к кровати.

— Мартина?! Мартина! — орал уже совсем истошно. — Проснись!!!

Еще раз подбежал к зеркалу, путаясь в длинных штанинах своей, то есть, прежнего Мартина, пижамы. Зеркало опять показало ту же картину — хрупкую привлекательную женщину, с рассыпавшимися по плечам белокурыми волосами, утонувшую в огромной мужской пижаме.

В это время открыла глаза Мартина и ленивым голосом поинтересовалась:

— Что ты кричишь? — после чего испуганно закрыла рот: её ошарашил собственный голос. Это был не её голос! Был мужским! Мартина посмотрела на свои большущие волосатые ладони и крикнула: