Быть может, самый важный аспект этой харизмы, чье значение для российской истории едва ли можно переоценить, состоит в том, что церковь стала зависеть в выполнении своих реформ от принудительно навязанной ей поддержки со стороны государства. Таким образом, был расчищен пучь для Петра I, который в начале восемнадцатого века упразднил патриархат, символ церковной независимости, и заменил его так называемым Святейшим Синодом, фактически государственным учреждением, возглавляемым к тому же не священнослужителем, а мирянином. Петр сделал это, руководствуясь теми же целями, что и Генрих VIII в Англии: поставить церковь под строгий государственный контроль, дисциплинировать ее и сделать пригодной для выполнения государственных задач, таких, как образование и социальное обеспечение простых людей, отеческая забота и надзор за ними. Главный теоретик церкви при Петре Феофан Прокопович настаивал на том, что государство должно быть нераздельной и неоспоримой верховной властью на земле, имеющей все права, включая право толковать божественные законы. Любое менее четкое устройство он считал опасным, поскольку в этом случае у простых и доверчивых людей могло бы возникнуть заблуждение, что существует надежда на церковную поддержку их бунтам и антигосударственному сопротивлению. Такой светский подход к проблеме отношений между церковью и государством, навязчивая идея гражданского беспорядка были близки к образу мыслей многих европейских протестантских мыслителей того времени, в особенности, Томасу Гоббсу. Начиная с того времени, тень Левиафана нависла над Россией.
Петр 1 разрушал и многие другие русские традиции. Он перевел столицу из Москвы в болотистую местность на Балтийском побережье просто потому, что море обеспечивало прямой доступ к портам Европы, чей более прогрессивный образ жизни Петр надеялся использовать для спасения России. В новом городе Санкт-Петербурге он потребовал от своего дворянства следовать европейской моде во всем: от образования до одежды. Когда некоторые его придворные отказались сбрить бороды, считавшиеся по московским обычаям признаком мужественности, Петр взял ножницы и отстриг их сам. И новшества, и грубоватый способ их введения вызвали к жизни сильную оппозицию. Староверы даже считали его Антихристом.
Екатерина II завершила подчинение церкви государству, отняв громадные церковные землевладения, что привело к обнищанию священства и поставило его в зависимость от прихожан. Духовенство действительно стало подчиненным сословием, не имея ни образования, ни финансовой самостоятельности для того, чтобы сохранить особое положение даже в духовном отношении. Оно было более или менее замкнутой социальной группой, поскольку у сыновей священников практически не было иного выбора, кроме продолжения образования в духовной семинарии и следования по стопам отцов. Высокая культура и политика того периода были в значительной степени секуляризованы; интеллектуальная элита в большинстве своем считала священников людьми менее образованными и занимающими более низкое положение, распространяющими предрассудки на потребу плебеям. Было бы трудно переоценить значимость подчинения церкви государству. Это значило, что Святой Русью, до сих пор видящей себя единственной хранительницей правильной веры, управляли абсолютно светским способом, превосходя в этом большинство протестантских государств, в результате чего возникала почти агрессивная светская культура.
