— Хорошо, не буду. Просто Марина у меня из головы не идет, я все вспоминала… Наш с тобой…эпизод, ну и вообще — жизнь. Только что подумала, что Марина все-таки своего добилась, вышла за тебя замуж — и тут ты звонишь.
— Я звоню, между прочим, чтобы узнать: ты-то жива? Я тебя вчера оставил в таком обществе, что ожидал чего угодно. Значит, все в порядке. Когда свадьба?
— Ты мне лучше скажи, когда похороны, — огрызнулась я. — Не мои, между прочим, а Марины. Когда и где?
А еще говорят, что настоящие друзья перевелись. Вот, пожалуйста: мужик только что овдовел, а звонит подруге, подруге, замечу, а не любовнице. Беспокоится за ее жизнь и дальнейшую судьбу. Что для данного конкретного мужика совершенно нехарактерно. И куда подевались вчерашние переживания по поводу ужасной кончины горячо любимой жены?
— Завтра. В двенадцать на Преображенском кладбище. Приезжай прямо туда, иначе ты из своей деревни должна будешь чуть ли не в шесть утра выбираться, чтобы к сроку в морг попасть. Да и нечего тебе там делать, по-моему.
— А где Ларису хоронят?
— Ларису? При чем тут Лариса? У тебя это уже навязчивая идея. Позвони ей и спроси.
У меня хватило ума промолчать. А у Володи — не хватило выбрать один-единственный правильный вариант ответа: да, ошибся, второй была Лариса, но я больше ни о чем понятия не имею, так что вопрос не по адресу, дорогая подруга. И тут же брать инициативу на себя: а откуда это известно некой Наталье, которая практически безвылазно сидит дома и по милициям не болтается? Хорошо, я не стану лезть на рожон и сделаю вид, что мой приятель прав: у меня навязчивая идея. Я вообще сумасшедшая. А с дураков какой спрос?
— Извини, я, наверное, действительно сдвинулась по фазе. Вчерашнего моего визитера ты видел? Ну так ведь с кем поведешься, от того и лечишься. Так что про свадьбу мне лучше не говори даже в шутку — поссоримся не на жизнь, а на смерть.
— Не на жизнь, а на смерть? Даже так? Эк тебя угораздило!
— Где бы какого психа ни носило…
— Не понял.
Я пояснила смысл фразы и ее источник. Володя даже развеселился, впрочем, тут же вновь стал серьезным.
— Кстати о Валерии. Как фамилия его сестры? Я попробую по своим каналам кое-что узнать об их жизни.
После слова «кстати» я ждала чего-нибудь относительно дискеты, поэтому вопрос о фамилии застал меня врасплох.
— По мужу она Урманис. Нина Урманис.
— Латыш?
— Обрусевший. Игорем зовут. А какая разница?
— Никакой. Теперь уже никакой. Ну, до завтра.
