Темная афганская ночь и душный, спертый воздух. Духота и разбудила сержанта Пискунова. Молодого, но уже пользовавшегося авторитетом не только у черпаков, но и у дедов десантника. Особенно сейчас, после трех недель боевых действий. Это только в Союзе думали, что введенные в эту восточную страну войска помогали сажать деревья и строить дороги. На самом деле здесь шла настоящая война. Местные жители, очевидно не зная о том, что они должны радоваться наступившей революции и пришедшей интернациональной помощи, вовсю сопротивлялись любым переменам в своей жизни. Сопротивлялись с помощью оружия, в том числе старинных, еще времен колчаковских и покоренья Крыма однозарядных «карамультуков» и английских десятизарядных винтовок. Причем и те, и другие в умелых руках аборигенов были довольно эффективным оружием. И седьмая рота второго батальона энского парашютно-десантного полка, направленная на прочесывание местности, понесла от них свои первые потери. Первые, но как понимал каждый боец, от командира роты старшего лейтенанта Олийника до любого салабона, не последние. Отчего все уставали как бы не в два раза быстрее, чем на учениях и полевых выходах мирного времени. Поэтому, когда роту отвели на отдых, сводили в баню и разместили в старой казарме, в которой когда-то размещался батальон еще той, шахской, армии, все с удовольствием расслабились. Казалось, что теперь никакие опасности роте уже не грозят и можно спокойно отдохнуть по-человечески, на кровати с бельем, чувствуя легкость чистого, только что отмытого до скрипа кожи тела. Кое-кто из дедов даже принял по стаканчику местного самогона[3], «конфискованного» у аборигенов во время рейда. Возможно, выпили и офицеры, расположившиеся отдельно, в боковой пристройке. И никто не придал никакого значения ни тому, что казарма стояла несколько на отшибе, и незаметно подобраться к ней можно было без особых усилий, ни тому, что кроме батальона афганской армии, расположенного в полукилометре от их казармы, других войск поблизости нет. Чувство покоя и безопасности овладело всеми настолько, что уснули даже дневальные и выставленное на всякий случай охранение. Заснули, усевшись рядом с приоткрытыми, чтобы проветрить помещение, дверями и прямо у стоящих рядом с казармой БМДэшек. Вместе со всеми заснул и Анатолий. И если бы не духота, не проснулся бы. Вынырнув же из сна, он сначала почувствовал резкий, приторно-сладкий с металлическим оттенком, запах… запах свежей крови. Потом услышал странный, ни на что не похожий звук и шорох…
