Колькины глаза сразу посветлели. Он представил себе порт, суда и… возможность выхода на «Балтику Транзит» и «Скандинавию Шиппинг Тревел». Сегодня выдался самый удачный день в его жизни! Вот он – выход на фирмы, интересующие Москву. Можно приступать к выполнению задания.
– А что я буду должен вам за то, что вы познакомите меня со своими друзьями?
– О-о! сущие пустяки, – махнул рукой Лоткин. – Пятнадцать процентов от договора подряда.
Коля готов был отдать все сто! Но в следующую секунду он подумал, что такая легкая сговорчивость может показаться подозрительной.
– Не пойдет, – отрицательно мотнул он головой, – четыре.
– Молодой человек, у вас все равно не так много заказов. Четырнадцать.
– Четырнадцать процентов за то, что я буду выполнять всю работу! – возмутился Коля. – Пять.
– Пять?! – в свою очередь возмутился Лоткин. – Извозчик, который подвозил меня сюда, стоит дороже, чем весь тот бонус, который я получу от этого гешефта! Тринадцать и никак не меньше.
– Мне еще нужно будет за свой счет приобретать детали, – стоял на своем Коля. – Шесть и никак не больше!
– Вы просто грабитель с большой дороги! Обираете пожилого человека. Когда я разговариваю с вами, юноша, мне хочется засунуть руку в карман и проверить свой кошелек. Двенадцать.
Высокие договаривающиеся стороны сошлись на девяти процентах от всей выручки за ремонт и обслуживание судовых радиостанций Стокгольмского порта.
Сказано – сделано. Через сорок минут Коля с Лоткиным были в порту, где этот ушлый гешефтмахер свел Колю со своими соплеменниками. А еще через час Коля покинул порт, унося в кармане пиджака годовой контракт на профилактику и ремонт радиостанций всех судов, приписанных к порту Стокгольма. Кроме того, ему выписали постоянный пропуск, и он мог теперь попасть в порт свободно и в любое время.
К работе можно было приступать хоть завтра.
На следующий день, прихватив чемоданчик с инструментами, Коля двинул в порт. «Внедряться» – как он сам для себя решил. Предъявив на проходной пропуск, он получил наряд на работу. Расспросив, у какого причала пришвартовано нужное судно, Коля без труда его нашел и поднялся на борт. Экипаж был на берегу. На корабле чувствовалась атмосфера тягучей лени. Заспанный матрос, зевая, глянул на Колин пропуск и наряд и вызвал подвахтенного. Кроме матроса, которому Коля предъявил свои документы, на палубе не было ни души. С мостика по трансляции доносилась легкая музыка. Минут через пятнадцать наконец появился подвахтенный, едва продравший глаза.
