Аристарх набрал номер и вскоре услышал знакомый голос.
— Геся? Это Аристарх, мы встречались сегодня, надеюсь, ты помнишь об этом. Только не бросай трубку, а то я всю ночь буду тебе звонить.
— Да пошел ты, идиот несчастный! — развязным тоном сказал Барсуков, присовокупив еще пару не лестных выражений. — У меня, между прочим, телефон «Панасоник», заблокирую твой номер — и звони хоть неделю, плевать мне на твои звонки, понял?
— Короче. Твой «мерседес» заляпал меня сегодня вечером грязью? — грозно спросил Аристарх, только теперь понимая, что если бы за рулем был Геся, вряд ли он подошел бы сейчас к телефону. Они ведь жили в разных концах города.
— У меня не «мерседес», а «БМВ», — важно сказал Барсуков. — А тебя, значит, грязью заляпали? Ты себе представить не можешь, как я рад!
Аристарх задумался. Стоит ли говорить ему о том, что «мерседес» не просто заляпал его грязью, но и хотел сбить?
— Я тебя хочу предупредить, комсомольский ублюдок, если это твоих рук дело, я просто еще раз набью тебе морду. Но уж на самом деле, не так, как сегодня, — сказал он после секундного замешательства.
— Ты не просто бездарь, — презрительно сказал Барсуков, — но и дурак. Если я пошлю к тебе «мерседес», то он не просто заляпает тебя грязью, а смешает с ней! Кстати, я так и хотел сделать, да умные люди отсоветовали, сказали, не стоит связываться с жалким, несчастным человеком. Но если ты будешь доставать меня своими угрозами — я все-таки поговорю с кем нужно.
Короткие гудки в трубке возвестили о том, что кинодеятель бросил трубку. Аристарх задумался. Геся не знал о том, что водитель «мерседеса» и вправду хотел его сбить, поэтому и грозился смешать его с грязью. Если бы он нанял людей с этой целью, вряд ли стал говорить об этом по телефону.
Выходит, это не Барсуков? Кто же тогда? Или случайный, пьяный водитель решил покуражиться?
Аристарх задумчиво жевал бутерброд с позавчерашней вареной колбасой, запивая жидким чаем, когда на кухню пришла Ирина. Высокая, под стать ему, длинноногая, с тяжелыми прядями русых волос на плечах — она была прекрасна.
— Арик, — сказала она, — ты почему оставил свой грязный плащ в прихожей на полу?
— Извини, ошибся, — с трудом пережевывая черствый хлеб, сказал Аристарх. — Сейчас повешу его в шкаф, рядом с твоей любимой розовой курткой.
— Ой, нет, не надо. Но ты, пожалуйста, придумай что-нибудь, а то вдруг кто-нибудь из друзей в гости заскочит. Про тебя подумают, что напиваешься и падаешь в лужи, а про меня — что я отвратительная жена, не могу мужу плащ почистить.
