Взгляд остроухого потемнел почти до черноты, и он, протянув руку, осторожно коснулся моей шеи, скользнул пальцами ниже, очерчивая границу белья, и наконец большая ладонь легла на грудь, сжимая ее. Я прерывисто выдохнула от волнения и желания.
Меня окинули совершенно бешеным, голодным взглядом и… приподняв руками под попку, спустились вместе со мной на пол. Разложили на удачно разметавшейся хламиде, перехватили руки и прижали их над головой.
Я лежала, ощущая себя маленькой, нежной и уязвимой. Отчасти потому, что теперь, когда темный прижимался бедрами ко мне так плотно, я очень ясно осознала, что он везде… большой мальчик.
– Как же мне нравится, когда ты молчишь, – выдохнул дроу и, видать, для надежности закрыл мне рот поцелуем.
Я прерывисто вздохнула, выгнулась под ним и закинула на мужчину ногу.
Дальше… Дальше было сумасшествие, в ходе которого улетела в сторону рубашка темного, а юбка на мне задралась выше некуда. А вот бюстье он почему-то снимать не торопился, выписывая узоры поверх черного кружева и легонько покусывая кожу на шее и ниже. Я сходила с ума и даже делала попытки освободить руки, чтобы наконец стащить с себя эту раздражающую тряпочку. Он смеялся и не пускал, без труда удерживая оба мои запястья одной рукой.
Все было чудно. Замечательно и бесподобно, считай – божественно. Пока с грохотом не открылись двери и громкий, возмущенный голос матушки Сола не прогремел по комнате:
– Что тут происходит?!
Что-что… Я лежу, а ваш сынок меня целует, не видно, что ли?
Мужчина замер. Из голубых глаз медленно уходила мгла желания и возвращалось, так сказать, просветление. Почти что ужас от содеянного! Неверящий взгляд дроу метнулся к его рукам. Ну а что? Одна меня держит, вторая на красивом бюсте лежит. Все хорошо!
– Л-л-лос! – простонал Сол и стремительно поднялся.
Матушка жреца не унималась:
– Я спрашиваю, что тут происходит?!
– Как что? – не дождавшись помощи от темного, я встала сама и поправила задранную по самое не могу юбку. – Подготовка меня к великой чести, конечно!
– Но… но… но не Сол же! – взвыла благовоспитанная темная эльфа и, прижав пальцы к виску, оперлась о косяк. – Так же нельзя.
По моему скромному мнению – если очень хочется, то не просто можно, а нужно. А нам с Швах-барабахом явно хотелось. Я только пожала плечами.
– Мать… – Темный поспешно натягивал рубашку. – Я…
– Ты можешь объяснить? – чрезвычайно скептичным тоном поинтересовалась дроу.
– Могу. Но не буду, – внезапно похолодевшим тоном ответил жрец, пристально глядя на мать.
