– Сэр, он всё ещё передо мной?
– Нет, теперь они идут вместе впереди и обсуждают твои глаза.
– И как им?
– Говорят странные, но красивые.
– А кому из них мои глаза нравятся больше?
– Не знаю. Эмма, а это имеет значение?
Я устыдилась.
– Нормальное женское любопытство, сэр. А что ещё говорят?
– Тим рассказывает второму, что ты горячая штучка! Вау, в подробностях!
Я остановилась, как вкопанная.
– Купилась! Купилась! Я пошутил.
– Сэр! Не шутите так больше, сэр.
Наглец усмехнулся. Мне так показалось. Коты могут улыбаться? А недокоты?
Догнала Тима и молча, но с просящей миной, протянула ему рюкзак. Он постоял-постоял, подумал-подумал, и взял.
– Сэр, Вы не могли бы стать видимым для Тима?
– Зачем?
– Просто мне как-то не по себе от того, что я не вижу этого ещё одного. Мне кажется, что если Вы проявитесь для всех, то и он пойдёт на встречу.
– Глупо. Меня, как козырь, нужно держать в секрете.
– Сэр, какой это секрет, если Кирв.. как там?
– Кирванзес.
– Если Кирванзес Вас видит. Держу пари, он рассказал про Вас и Тиму. Сейчас мы похожи на двух идиотов, идущих по пустыне, и разговаривающих сами с собой. Возможно, если никто не будет таиться от других, нам станет несколько легче общаться.
– Думаешь? Я с тобой не согласен. Но, раз ты просишь…
Недокот подлетел к Тиму, и, не знаю, как и что он сделал, но Тим вдруг протянул к нему руку и потрогал. Рука прошла немного сквозь кота и опустилась вниз. Тим обернулся и посмотрел на меня, я несмело подошла ближе.
– Сэр, скажите ему, что я знаю про Кирванзеса и хочу его видеть.
– Вигр тосмансоп имспретируваот нормышез Кирванзес.
Тим улыбнулся. Улыбнулся? Улыбнулся! Если можно назвать улыбкой однобокий оскал. Но это же прогресс. Для него.
– Имспретируваот нормышез Кирванзес. – произнёс Тим, и я увидела рядом ещё одного мужчину.
Глаза у него были такие же чёрные, как у Тима, но больше он на него не походил ничем. Кроме того, что также был мужчиной. Волосы были ярко-синего цвета, брови такие же. Лицо суровое, испещрённое жёсткими линиями, появляющимися только с возрастом. В плечах он был шире Тима, да и мышц у него было больше. Одет почти так же: штаны, ботинки, больше похожие на мокасины индейцев, голый торс и какие-то кожаные накладки, прикрывающие предплечья от запястий и до локтей.
– Варух митомор, Эмма. – произнёс этот мужчина.
Я в ауте. Я не верю в эти сказки. Потому молчу. Протянула руку, подобно Тиму, и наблюдала, как она проваливается в тело мужчины. Тела нет. Есть только образ, картинка. Всё, значит, точно глюк. Бывают же коллективные галлюцинации?
