– Тим, знаешь, как Кутузов говорил? Или это был Суворов? Чёрт, стыдно, но не перед тобой, – перед тобой я опозориться не смогу, т.к. ты ещё меньше меня в курсе истории. Так вот, он говорил: «Война – войной, а обед по расписанию». В нашем случае завтрак.
Пока я посвящала его в философию наших славных полководцев, успела умыться одной рукой и двумя каплями воды, а также прополоскать рот. Достала хлебцы, как и всё прочее, надёжно упакованные в столь крепкий супер-пупер материал. Поскольку их действительно сложно было извлечь, не раскрошив, из упаковки, совесть не стала ржать над моими гримасами и попытками получить помощь от Тима. Приблизившись к нему, я взяла одну его руку и медленно и аккуратно вложила в неё упаковку.
– Тим, – самое главное, создать на лице правильное просящее выражение. Это всегда работает с мужским полом. Не думаю, что этот самец исключение. – Тим, помоги, а?
И прямо на объекте показала ему, что у меня не получается разорвать упаковку. Он справился за секунду.
– Спасибо! – улыбнулась ему.
Откусив от одного хлебца, ещё один протянула мужчине. Он качнул отрицательно головой. Тогда я отломила от своего небольшой кусочек и снова с просящей миной поднесла к его губам. Вплотную, так, чтобы губы его смогли ощутить эту славную сухую шероховатость пузыристой смеси муки различных зерновых с солью и водой. Тим очень внимательно на меня смотрел и решился. Попробовал. Лишь тот один маленький, который я прижала к его губам. М-м-м, у него ничего так губы. Но, дело-то не в них: сами по себе его губы являются ничем не примечательной частью лица. Но вместе со всем остальным лицом… м-м-м, у него ничего так губы.
Но от целого, протянутого ему хлебца, отказался.
Идём. Ем на ходу. Потому что Тим не ждёт. Этот мужчина ждать не умеет. Этот мужчина не умеет ходить медленно. Этот мужчина не понимает, что мне тяжело, хотя нет, уже не тяжело – просто обидно тащить рюкзак с нашей общей…хм, моей едой. Этот мужчина не любит разговаривать. И он не знает слова «привал».
– Ы-ы-ы, Ти-и-им. Давай отдохнём! – хрипела я.
А теперь продолжу список: этот мужчина не знает усталости. И он не понимает, что не все сделаны из того же теста, что и он. У этого мужчины каменное сердце, иначе, глядя на меня, он бы уже сжалился и остановился хоть на полчаса. Этот мужчина не пьёт…
– А-а-а-а! А-а-а-а! Тим, что ты делаешь? Брось это немедленно, Тим! А-а-а-а! Что за тварь? Да зачем же ты её преследуешь? А-а-а, Тим, спаси меня! А-а-а, Тим, вернись ко мне! О Боже, Тим, зачем? Зачем ты её мучаешь? Убей её! Слышишь? Убей эту тварь немедленно. А-а-а, как ты можешь? Тебе мало её смерти? А-а-а, только не говори мне, что ты это ешь! Пьёшь? А-а-а-о-о-бр-бр-э-э-э… – на этом я замолчала, так как изрыгать содержимое желудка и одновременно говорить сложно даже мне.
