Солнце тем временем клонилось к горизонту, и по опыту я уже знала, что осталось всего пару часов до ночи. А может, догнать? Как раз к ночи и успею. Вон уже, только маленькой фигуркой виднеется впереди, так чкурнул. Неужели я такая страшная? Мама говорила, что зря я наголо подстриглась, но я ж как лучше хотела: чтобы в экспедиции не заморачиваться. Интересно, как их женщины выглядят? По идее, женский пол всегда прекраснее мужского. Бывают и исключения, но в целом и общем… И, если у них тут такие красивые самцы, то тогда, наверное, я их самкам и в подмётки не гожусь?
Я вытерла слёзы и поспешила за Тимом. Вдвоём, всё же, лучше. Не в той я ситуации, чтобы так глупо терять столь полезное знакомство.
Когда я его догнала, Тим уже сделал привал. Он сидел в той же позе лотоса, но уже с открытыми глазами, и смотрел, как я, опустив голову, подхожу. Скинула рюкзак, опустилась напротив. Смотрю на него, и не знаю что сказать. Потому что говорить совсем не хочется. Достала воду, отпила. Как и он раньше, одной горстью обтёрла лицо и шею. Протянула Тиму сухпаёк, предварительно показав, как его распаковывать и есть. Но он снова не проявил интереса. Он что, вообще не питается? Посмотрев, как я ем свой ужин, он улёгся на спину и, закинув руки за голову, закрыл глаза. Интересно, храпит ночью?
Я улеглась рядом, ещё немного ближе подвинувшись к нему. Ночи тут не холодные, но чувство одиночества за несколько всего дней пробрало меня так, что просто хочется чувствовать рядом любое живое тепло. Я заметила уже, что на поясе у мужчины были короткий нож и длинный. Если бы этому длинному добавить несколько сантиметров, сошёл бы за меч. Тихонько протянув руку, я коснулась длинного ножа. Провела по нему рукой. Острый. Как и всё здесь, тёплый. Вдруг Тим схватил мою руку и откинул прочь.
Что ж, я перевернулась на другой бок, к нему спиной, и вздохнула: всё равно ты от меня не отделаешься, потому, что мне страшно самой.
***
Ночь означает прохладу. Хоть не большую, но тело Ашмернота она остудит. Однако, было бы в корне неверно утверждать, будто жара действовала на мужчину изматывающе. Да трудно, да, мало воды, да, он не ел уже несколько дней. Но такие мелочи не могли повлиять на его настроение. Иначе, что за Правитель он бы стал, если бы раскис в таких условиях?
Гораздо больше его напрягало существо, встреченное сегодня. Если в момент встречи он задавался вопросом: «в чём подсказка?», то к ночи вопрос поменялся на «в чём подвох?» Аш вынужден был признать, что это нечто его раздражало. Всего за несколько часов оно умудрилось удивить его своей тупостью несколько раз. Первый, когда болтало без умолку, и тем самым растрачивало свои силы, хотя явно отдавало себе отчёт в том, что его не понимают. Второй, когда не оставляло попыток заставить Аша нести бесполезную тяжёлую сумку, нагруженную непонятно чем. Будучи воином, привыкшим к самым непредсказуемым опасностям и ситуациям, Аш отлично усвоил, что всё, что мешает, может стать глупой причиной смерти. Ему не мешали только он сам, клинки и фляга с водой. Одна фляга, а не несколько, висящих тяжким грузом на спине. Зачем? Если в тот момент, когда закончится вода, можно просто добыть новую и не отнимать у себя самого силы? Третий, когда оступившись, существо просидело довольно долго, вместо того, чтобы потратить это время с пользой продвижения вперёд.
