Солнце теперь уже клонилось к горизонту, и в полях повеяло прохладой. Двое помощников, приехавших на машине, попрощались и уехали. Полицейские погрузили в кузов последний гроб.
У Пеллетера в блокноте теперь имелось уже пять арестантских номеров, но в одном из них даже не было надобности. Гламье Пеллетер и так узнал сразу. Как и говорил Мауссье, у него было перерезано горло.
– Ну все, хватит! – крикнул Пеллетер.
Парнишка, копавший поодаль, застыл на месте с лопатой, остальные тоже обернулись.
– Закапывайте быстренько, и уезжаем! Нет смысла работать в темноте.
К Пеллетеру подошел обеспокоенный фермер.
– А что если там в земле еще есть гробы, и мы наткнемся на них плугом? Я бы не хотел осквернить захоронение.
– Вам и не придется.
– Ну а вдруг мы обнаружим еще один?..
– Тогда сообщите в полицию, как в прошлый раз. Но я думаю, мы их все уже выкопали. В любом случае, скоро все выяснится.
– Это как же?
– Потому что мы опросим тех, кто должен это знать.
И Пеллетер пошел прочь, не дожидаясь новых вопросов.
Грузовик с гробами был уже в пути. Ямы были почти все уже закопаны, чтобы завтра утром сын фермера смог продолжить пахоту.
– Дадите нам знать, если что, – сказал Пеллетер, садясь в полицейскую машину.
Полицейский за рулем завел двигатель и включил фары, осветившие дорогу впереди.
Городскую площадь Вераржана было почти невозможно узнать. Она напоминала опустевшую сцену, с которой разошлись актеры. У подножия мемориала собрались какие-то серьезные угрюмые люди, вышедшие на проезжую часть и перекрывшие дорожное движение. В свете керосиновых ламп и факелов эта толпа, отбрасывавшая мечущиеся тени, напоминала один огромный безымянный организм. Такое впечатление, что здесь собрался весь Вераржан. А если и не весь, то достаточно большая толпа, способная поднять и разнести панику.
Офицер за рулем вел машину черепашьим шагом сквозь эту людскую гущу, то и дело давя на клаксон. Но собравшимся на площади людям не было никакого дела до полицейской машины.
Впереди так же медленно двигался грузовик с гробами, хотя он выехал с поля гораздо раньше машины Пеллетера.
– Что это такое? – спросил молодой жандарм, сидевший за рулем.
Пеллетер заметил в толпе у подножия памятника Летро с Мартеном и молоденьким усатым офицером. Ежась от вечернего апрельского холода, Летро стоял, засунув руки в карманы.
Машина дернулась вперед и снова застряла.
– Ну-ка выпусти меня, – сказал Пеллетер и открыл дверцу. В машину сразу ворвался холодный воздух.
