Когда Ровик осторожно повел её к выходу, она знала, что все в закусочной наблюдают за каждым её движением. Горожане делали то же, что и всегда, не больше и не меньше. Если бы она упала посреди улицы, сражённая молнией, эти люди сказали бы: «Бедняжка!» и пошли бы дальше по своим делам.
Она знала о невидимой преграде между собой и людьми этого города и за многие годы привыкла к такому поведению. Эмили уже давно мечтала сбежать отсюда, но договорённость между матерью и шерифом Норманом МакГиром привязала её к этому месту. Хватит. Она хотела стать свободной.
И сегодня у неё наконец хватило мужества сделать это.
Они подошли к стоянке у закусочной. Ровик водил черный «Кадиллак Эскалэйд», и она вовсе этому не удивилась. Самые крутые тачки в городе были у приезжих.
– Ты не хочешь забрать свои вещи? – спросил он.
– Нет. Мы можем просто уехать? – быстро ответила она.
Чем дальше она от Дуэйна, тем лучше. Совсем не хотелось встретиться с ним или с его отцом.
– Я понимаю. Но твоё свадебное платье затруднит наше передвижение. Я думаю, тебе надо переодеться. – Оказалось, что он очень практичен.
– Можешь одолжить мне какую-нибудь одежду?
– Ты хочешь носить мою одежду? – его, казалось, позабавила эта мысль.
– Я полагаю, это лучше, чем ничего.
Ровик извлёк с заднего сиденья свою сумку и перебрал её содержимое. Он остановился на клетчатой рубашке с кнопками и паре спортивных брюк. Одежда была чистой и аккуратно сложенной.
– Это подойдёт. – Эмили схватила штаны с рубашкой и направилась между автомобилями к тому месту, где стена скроет её от посторонних взглядов.
– Ты делаешь то, о чем я думаю? – весело спросил Ровик.
– Я на минутку. – Эмили не хотела возвращаться в закусочную, где все опять глазели бы на неё. К тому же, никто не сможет увидеть, во что она переоделась, на случай, если её будут искать. У платья без бретелек была молния на боку. Она поспешно расстегнула её и стряхнула с себя дорогой наряд. Дуэйн лично выбрал для неё платье; он позаботился о каждой мелочи, заявив, что хочет идеальную свадьбу, как и всё остальное в его жизни. Она не разделяла его энтузиазма. Она выросла рядом с ним, и у не испытывала к нему ни капли романтических чувств.
Не то, что к Ровику...
Когда она натягивала тренировочные брюки, к щекам внезапно прилила кровь.
Ровик был другим.
В тот миг, когда их глаза встретились, она попала под власть его притяжения. В нём было что-то звериное. Первобытное. Это было, как просветление, словно она только что нашла недостающий кусочек паззла, который собирала всю жизнь. Он помог бы ей, если б она попросила. Она не могла объяснить своей слепой веры в него, но где-то в глубине души знала, что могла на него положиться.
