Итан смеется, затем задирает рукав своего костюма, чтобы взглянуть на часы.
— Ты права. Я не так уж много здесь сделал. Основную свою работу я делаю в спортзале.
— Итак? Зачем я тебе нужна здесь?
— Мне нужно, чтобы ты помогла мне, Эйвери. Здесь, — Итан опускает руку в карман и достает оттуда телефон. Он бросает мне телефон, и я чуть не роняю его от неожиданности. — Когда телефон звонит, ты отвечаешь на него и принимаешь сообщения.
Я хмуро смотрю на телефон.
— Ладно... Что-нибудь еще?
Итан кивает.
— Да, я назначил встречу здесь, чтобы ты могла как следует осмотреться. Мы работаем здесь, когда я не тренируюсь. А поскольку я в любом случае сейчас тренируюсь, ты нужна мне в спортзале.
— В спортзале? Зачем?
Итан наклоняется над столом и выхватывает бутылку у меня из рук. Он улыбается, затем залпом допивает содержимое бутылки.
— Потому что ты все еще мой счастливый талисман, Эйвери.
Я мрачнею и чувствую, как вся кровь просто отхлынула от лица.
— Итан, — говорю я, не веря своим ушам. Он это серьезно?
— Черт, — ругается Итан, осознавая свою ошибку. — Прости, я просто попытался подразнить тебя.
Я кладу новый телефон на стол и скрещиваю руки на груди. От одного только воспоминания о том вечере, воспоминания об Итане, идущим ко мне, орущим «Ты мне должна», мне становится не по себе.
— Это было ошибкой.
— Нет, Эйвери, это не было ошибкой, — настаивает Итан.
Я качаю головой и бросаю взгляд на фотографию.
— Ты изменился. Я изменилась. Это не сработает. Зачем мы вообще это делаем?
— Эйвери... — умоляет Итан, и я снова смотрю на него. Я знаю, что он хочет, чтобы я остановилась, знаю, что ему не нравится, к чему я веду, но я уже начала и намерена довести это дело до конца.
— Зачем ты делаешь это, Итан? Что тебе от меня надо?
— Я хочу заботиться о тебе, — искренне отвечает Итан. — Столько, сколько ты позволишь.
— Почему? — спрашиваю я, пытаясь поймать его взгляд. Но я уже знаю, ответ прямо там. Он всегда был там, но я слишком боялась найти его.
Итан нервно облизывает губы, и он практически делает еще один глоток из бутылки, но передумывает. Он ставит бутылку на стол и говорит:
— Потому что ты мой друг.
— И это все? Мы просто друзья?
Я замечаю, как что-то меняется в глазах Итана. Это тот самый душераздирающий момент ранимости, когда я понимаю, как ему нужна. И это ранит, от этого я чувствую себя сукой, потому что я не чувствую того же. Я его зафрендзонила, возможно, я даже использовала его. Позволить этому продолжаться, значит, наказывать не только его, но и себя.
