Я устала просто наблюдать за ним.
Один раз Дэйл скидывает боксерские перчатки и начинает вопить на Чейза что-то типа:
— Это все, на что ты способен, здоровяк?
Или:
— Соберись, девчонка!
Тогда я решаю, что пора что-нибудь перекусить.
Схватив свои вещи, я машу рукой Чейзу, привлекая его внимание, и даю ему понять, что ухожу. Он кивает, и я поворачиваюсь, чтобы уйти.
Я слышу громкий звук удара, а затем Чейз хрипит от боли. Я поворачиваюсь как раз вовремя и вижу, как Дэйл кричит на Чейза:
— Смотри на меня.
В спешке я выхожу за дверь, прыгаю на водительское сиденье джипа, затем мне нужно кое-что серьезно уладить. Сначала ноги даже не достают до пола. Как только я удобно устраиваюсь и поворачиваю зеркала так, как мне нужно, я выезжаю с парковки и еду вверх по улице забрать кофе из своего любимого кафе. Чейз попросил заказать ему двойную порцию того, что я закажу себе, поэтому я возвращаюсь в спортзал с четырьмя огромными сабами с фрикадельками (Прим. сэндвичи).
Чейз и Дэйл делают перерыв на ланч, когда я возвращаюсь. А поскольку я взяла достаточно сабов для всех, мы втроем садимся за стол и вместе обедаем.
— Итак, ты так каждый день тренируешься? — спрашиваю я Чейза, прежде чем отправить в рот фрикадельку.
Чейз улыбается мне и качает головой.
— Нет, это кошмарные дни. Такая тренировка у меня дважды в неделю, затем три дня нагрузка поменьше, а потом один легкий день и выходной, пока я готовлюсь к бою.
— Звучит утомительно, — замечаю я, наблюдая, как он с жадностью уничтожает огромный кусок своего саба в один присест.
Чейз только пожимает плечами и жует.
— Ты делаешь это на протяжении трех месяцев?
Чейз кивает.
— Почему ты это делаешь? — спрашиваю я.
Чейз удивленно моргает, сбитый с толку.
— Что ты имеешь в виду?
— Почему ты дерешься? Зачем тебе проходить через все это?
Дэйл начинает тихо смеяться, и, извинившись, встает из-за стола, чтобы сделать звонок.
— Потому что мне это нравится, — отвечает Чейз и наклоняется через стол ко мне. — Потому что это весело.
— Это весело? Серьезно?
— Да, — ухмыляется Чейз, и я не могу не поёрзать на стуле от его взгляда, как будто он хочет съесть меня. В голове проносятся кадры из прошлой ночи.
— Это весело, — продолжает он. — Я мог бы нести какую-нибудь философскую ерунду о дзен-буддизме и прочую чушь собачью, но правда в том, что мне это нравится. Мне чертовски это нравится. Это почти так же хорошо, как пицца. Почти так же хорошо, как секс. И мне платят, чтобы я это делал.
