— Что? — почти вкрадчиво спросил Ларсен, словно его одолевало любопытство.
Но юнга уже взял себя в руки.
— Ничего, сэр. Я беру свои слова назад.
— И тем доказываешь, что я прав,— удовлетворенно улыбнулся капитан.— Сколько тебе лет?
— Только что исполнилось шестнадцать, сэр.
— Врешь! Тебе больше восемнадцати. И ты еще велик для своих лет, и мускулы у тебя, как у жеребца. Собери свои пожитки и переходи в кубрик на бак. Будешь матросом, гребцом. Это повышение, понял?
Не ожидая ответа, капитан повернулся к матросу, который зашивал труп в парусину и только что закончил свое мрачное занятие.
— Иогансен, ты что-нибудь смыслишь в навигации?
— Нет, сэр.
— Ну, не беда! Все равно будешь теперь помощником. Перенеси свои вещи в каюту, на его койку.
— Есть сэр! — весело ответил Иогансен и тут же направился на бак.
Но бывший юнга все еще не трогался с места.
— А ты чего ждешь? — спросил капитан.
— Я не нанимался матросом, сэр,— был ответ.— Я нанимался юнгой. Я не хочу служить матросом.
— Собирай вещи и ступай на бак!
На этот раз приказ звучал властно и грозно. Но парень угрюмо насупился и не двинулся с места.
Тут Волк Ларсен снова показал свою чудовищную силу. Все произошло неожиданно, с быстротой молнии. Одним прыжком — футов в шесть, не меньше он кинулся на юнгу и ударил его кулаком в живот. В тот же миг я почувствовал острую боль под ложечкой, словно он ударил меня. Я упоминаю об этом, чтобы показать, как чувствительны были в то время мои нервы и как подобные грубые сцены были мне непривычны. Юнга — а он, кстати сказать, весил никак не менее ста шестидесяти пяти фунтов,— согнулся пополам. Его тело безжизненно повисло на кулаке Ларсена, словно мокрая тряпка на палке. Затем я увидел, как он взлетел на воздух, описал дугу и рухнул на палубу рядом с трупом, ударившись о доски головой и плечами. Так он и остался лежать, корчась от боли.
— Ну как? — повернулся вдруг Ларсен ко мне.— Вы обдумали?
Я поглядел на приближавшуюся шхуну, которая уже почти поравнялась с нами; ее отделяло от нас не более двухсот ярдов. Это было стройное, изящное суденышко. Я различил крупный черный номер на одном из парусов и, припомнив виденные мною раньше изображения судов, сообразил, что это лоцманский бот.
— Что это за судно? — спросил я.
— Лоцманский бот «Леди Майн»,— ответил Ларсен.— Доставил своих лоцманов и возвращается в Сан-Франциско. При таком ветре будет там через пять-шесть часов.
— Будьте добры дать им сигнал, чтобы они переправили меня на берег.
