А тут еще начались проблемы с космической разведкой «вероятного противника». Периодически полигон оказывался в зоне действия американских спутников-шпионов. И «органы» устанавливали такой, например, режим работы: с восьми часов до девяти пятнадцати запрет, потом три часа работы с выходом в эфир. Потом с двенадцати пятнадцати до шестнадцати часов снова запрет, и так далее. Чтобы враг не догадался, где куется оружие для страны. Но, конечно, долго скрывать это не удавалось. Хотя при транспортировке комплексов на полигон и обратно принимали самые хитроумные меры. Так, на всех прицепах крупно писали «Электростанция». И даже возили их в колонне завода на первомайские демонстрации.
Около одного из прицепов, на котором стояла приемо-передающая вращающаяся кабина, долго ходил, пока колонна стояла у железнодорожного переезда, любопытный поселянин и все допытывался: «А чего это электростанция стоит на лафете от зенитной пушки?! Я же служил зенитчиком, я же знаю!»
Но даже когда в журнале «Лайф» чуть ли не на обложке появилась снятая из космоса фотография заводского полигона, даже тогда меры охраны секретов не были снижены. Порядок есть порядок, секрет есть секрет!
Главный инженер завода был гениальным человеком. Во многом благодаря ему комплекс прошел целый ряд модернизаций, его качество постоянно росло, завод развивался, строился, оснащался. Георгию довелось полтора года работать его заместителем. Это была отличная школа! Мгновенная реакция, точное знание психологии собеседника, способность принимать решения, не откладывая их на потом, подчеркнутая вежливость, строгие манеры — не много встречал потом Георгий таких руководителей. Не зря много позднее Георгий с чувством глубокого удовлетворения услышал, что после отъезда на историческую родину его главный инженер был главой нижегородской общины в Израиле.
Именно главный инженер организовал переход к сдаче комплекса без развертывания на полигоне. Решалась масса проблем. Резко сокращалось время производственного цикла, расшивалось в прямом смысле слова узкое место техпроцесса, люди не мотались ежедневно на полигон и обратно, не работали под вредным радиоизлучением, американская разведка не могла фиксировать из космоса излучения комплекса в процессе его регулировки и сдачи.
Однако (ох, уж это однако! Никогда без этого однако не обходится ни одно хорошее дело) возникли вопросы у заказчика. Как же платить деньги за непроверенную до конца продукцию? А вдруг? А кто тогда будет отвечать? А как устранять, если что не так? А деньги уже уплачены? Заказчику-то риск зачем! Но были тогда смелые и толковые люди среди военных. Достаточно сказать, что заместителем главкома ПВО по вооружениям был не кто иной, как великий штурман великого летчика Валерия Павловича Чкалова — Георгий Филиппович Байдуков! Военные разрешили эксперимент, и после заводской проверки каждой отдельной кабины комплекса на цеховых стендах комплекс ушел на боевую позицию.