Мы знакомимся. Дама оказывается той самой Никаноровной, которая читает Клёнову пожелания на ресторанных счетах.
А вот и сам А.В. Он идет под руку с элегантной девушкой, которая по виду годится ему в дочери. Мы с Бондаревым окликаем его и протягиваем руки для приветствия. Я кладу в мягкую ладонь флешку с «исходниками» – записями наших встреч в Старогородске. Мне они больше не нужны, а ему, может, пригодятся для новых фильмов.
Клёнов во-военному быстро проводит рекогнисцировку, здоровается с подошедшим хозяином вечера, считает всех, кто собрался под его крылом, и отправляет бойца за билетами.
– Тут мне тут недавно сказали, что мой боец – это мой сын, – радостно сообщает он. – Представляете? Сынок, тоже мне! Воспитываешь его, а толку ноль. Лапоть!
– Да вы, и правда, чем-то похожи, – подхватываю я, чтобы обратить на себя внимание, но он уже занят другим разговором.
Его маленькая ладонь крепко лежит на плече элегантной девушки.
Его маленькая ладонь крепко лежит на плече элегантной девушки. Наша нестройная колонна спускается в полуподвал, где к нам присоединяются еще двое молодых военных в штатском.
Зал маленький: низкий потолок, небольшая сцена, перед ней столики. Мы фотографируемся на память, и Клёнов знакомит меня со своей спутницей. Ее зовут Ангелина. Она брюнетка, с карими глазами и взглядом отличницы, в серой шелковой блузке и шарфике в полосочку. «Серая мышка с железным характером» – вспоминается мне прогноз оптимальной избранницы для А.В.
Я сегодня тоже в сером – пожалуй, в слишком коротком платье и туфлях на слишком высоком каблуке. По цвету мы схожи с юной мышкой Ангелиной, только мне больше подойдет роль старой потрепанной крысы – такой вот усатой и хвостатой обитательницы однокомнатной каморки. Уж кто-кто, а старая крыса знает главный секрет, который открывается лишь с годами. Этот секрет заключается в том, что манящий очаг нарисован на холсте, чтобы скрыть дверь в никуда. Старая крыса глядит на красавчика Буратино и ворчит про себя: "Геройствуй, геройствуй, пока молодой. А вот как станешь директором театра, так сам превратишься в Карабаса Барабаса. Одно дело – показывать чудеса храбрости, а совсем другое – обеспечивать свои куклам прожиточный минимум." Обитательница темной каморки уже смирилась с тем, что ей больше не светит ни гонорар, ни новая жилплощадь.
Официантка приносит французское вино и немецкое пиво. Сейчас совсем не время грустить. Сергей уже вышел на сцену и читает свое первое стихотворение, посвященое русскому кладбищу Сен-Женевьев-де-Буа.
