.
Рис сразу доверился своему любовнику, утверждает писательница Розамунд Леман, также знавшая Бёрджесса. «Горонви сказал мне, что Гай – агент Коминтерна, и предложил ему стать таким же. Не думаю, что это было так уж удивительно. …Многие молодые люди отправлялись в составе интернациональных бригад в Испанию, и я решила, что Гай выбрал такой способ помочь. …Я спросила Горонви, намерен ли он помогать Гаю, но он только сердито пыхтел и фыркал»[240].
В рассказе о попытке его вербовки Рис ничего не говорит о том, принял он или нет предложение Гая. Архивы советской разведки помогают заполнить этот пробел. Рис вовсе не был пассивным адресатом неожиданного предложения о вербовке. Он выразил активное желание присоединиться к коммунистической партии, и Бёрджесс предпринял шаг с вербовкой, объяснив, что он сможет сделать больше, оставаясь вне партии[241].
Куратор НКВД, находившийся в контакте с Бёрджессом, доложил в Центр, что Бёрджесс считает Риса ключевым элементом своей вербовочной стратегии: «Работа, которую он будет делать с большим моральным удовлетворением и абсолютной уверенностью в успехе и эффективности, – вербовка молодых людей, оканчивающих Оксфордский и Кембриджский университеты, и подготовка их к поступлению на государственную службу. Для этой работы у него есть такие помощники, как Тони [Блант] в Кембридже и Гросс [Рис] в Оксфорде. Малышка [Бёрджесс] возвращается к этой идее при каждой встрече…»[242]
В 1938 году Рис был завербован, «чтобы помочь партии». У него были разные клички – Гросс, Флит. Его знание слухов, циркулировавших среди оксфордского руководства, в первую очередь колледжа Всех Душ, где членами совета было несколько министров кабинета, оказались бесценными. Центр также интересовался одним из его контактов – «женщиной, связанной узами брака с семьей Черчилля, жившей во время мюнхенского периода в Праге и предположительно игравшей роль посредника между Черчиллем и Бенешем. Флит и [имя пропущено] были близкими друзьями друга Бенеша»[243].
Продолжаются споры относительно степени вовлеченности Риса. Офицер советской разведки и историк Олег Царев сказал дочери Риса Дженни, что Гросс так и не «реализовал» себя в роли, которую Бёрджесс ему предназначил. «Мы это точно знаем… агент-вербовщик – совсем другой человек… Гросса вообще едва ли можно назвать «агентом», скорее он был «источником», «оперативным контактом», хотя он знал, как обстоят дела, и не сомневался, что вся информация, которую он сообщает Гаю, уходит в Советский Союз»
