- Последний раз объясняю, - проговорил он надтреснуто, пытаясь взять себя в руки. - Эта тварюга горбатая, что по пустырям ошивалась да стекляшки кокала с малышней нашей, десяток туристов за раз угробила! Там, в развалинах! Просекли момент?!
- Я пошел прятаться, - сказал Доходяга Трезвяк и встал.
Бегемот Коко преградил ему путь.
- Ну уж нет, братишка. Тебя в совет выбрали, так советуйся давай, а то я те харю-то набью сейчас, при людях, избранничек хренов!
- Ты мене не трожь, сука! - вскочил инвалид Хреноредьев.
Бегемот дал ему щелчка, и инвалид опустился на свое место.
- Извиняюсь, стало быть, - поправился все же Коко, - не хренов, а херов! Суть не меняется!
- То-то! - тявкнул Хреноредьев. Он был удовлетворен.
Трезвяк понял - не выбраться.
- Так вот, дорогие посельчане, - продолжил Чокнутый, они из своих пушек нас всех как солому пережгут. И на развод не оставят! За каждого ихнего по тыще наших ухлопают! И все равно ведь найдут, ясно, оболтусы?!
- Больно едрено! - вставил Хреноредьев. - В одночасье не скумекаешь, кочерыжь тя через полено!
Буба вспрыгнул на стол, топнул сапогом, что было мочи, потом еще раз - пяток он не жалел.
- Молча-ать! Всем молча-а-ать!!!
От дикого шума проснулся папаша Пуго. Не разобравшись, в чем дело, он с воем и визгом пронесся через всю комнату из своего угла прямо к окну - и сиганул в него. Через мгновенье округу потряс истошный вопль, видно, приземлился папаша не слишком удачно.
- Матерый человечище, - задумчиво проговорил в тишине Бегемот Коко и скрестил на груди все четыре руки.
- Одно слово - работник! - поддержал его Хреноредьев. Ноне таких и не осталось, повымерли все.
Буба сразу как-то успокоился, спихнул со стола Пипку. Выпил воды из жестянки - вода была ржавая и отдавала керосином.
- Думайте, придурки, или всем загибаться, или...
- Чего примолк, договаривай! - Бегемот был настроен решительно.
- ...или будем сообща отыскивать виновных! Понятно?!
- Мазуту объелся, что ль! - не выдержал Хреноредьев. - И где ж ты его, виновного-то, отыщешь теперя?! Она, гадина, умотала, как ее, эта, горбатая которая... Да и не возьмешь ведь голыми руками, едрит тя дурошлепа!
Бегемот кивал. В такт движениям его огромной головы, покачивалась мясистая, на пол-пуда, губа, глаза были туманны.
- Инвалид прав.
- Дурак ты, Коко, недоделанный! И Хреноредьев твой - остолоп, тупица, дебил! - Буба был готов выпрыгнуть вслед за папашей Пуго в окошко. Он с трудом сдерживал себя, чтоб не перейти в рукопашную с членами поселкового совета. - Дегенераты! Не надо никого искать и ловить! Это дохлый номер! Выдвинем своего, нашенского виновного, обяжем... и сдадим туристам, дескать, весь спрос с него! Понятно?!
