— Чего это он расщедрился? — удивилась Галка. — То у него раньше на полчаса уйти не допросишься, а тут сам выпроваживает среди дня…
— Не знаю, — я пожала плечами. — Кстати, Галина, а где мои денежки?
— У тебя на столе, в конвертике. И ведомость там же, распишись, ты у меня одна осталась.
Я расписалась — и она тут же улетела в свой бункер, сейф опечатывать, пока начальство на месте. Они с Лавруком каждый вечер этот ритуал исполняют — и правильно делают, там у нас информации столько, что никаких денег не хватит ее по новой собрать.
Ну, наконец! Ушел шеф! Сразу легче жить стало. Вот ведь как устроено: как будто и не вредный он у нас, а все равно без него как-то проще.
А народ расходиться и не собирается. Опять кофе сварили. И мне тоже — вот спасибо! Из банки варенье ложками уже таскают, кофейком балуются — и беседуют.
Солирует Анечка — а песня-то старая!
— Нет, правда, чего она убежала? Чем плохо? И деньги, и работа…
— Киска ты наша…
Это Сережа — задумчиво так.
— Для этой работы здоровье нужно лошадиное иметь — и душевную склонность.
— Какую склонность?
Анечка не прикидывается — она и в самом деле такая простая.
— Нет, правда. Какую такую особенную склонность? Ну мужики… Разные ведь… Ну подумаешь… Молодая она еще.
— Валька права все-таки. Чего она целый год терпела?
Это уже Галя.
— А если раньше не могла? Может, за ней сперва строже смотрели? — не выдержала я. — И потом, надо же ей было подготовиться, узнать хоть, куда бежать и к кому. Она мамочке из посольства звонила — а туда еще добраться как-то надо, может, из другого города ехала, может, ей надо было денег на дорогу скопить…
— Да ну, денег! У этих путан денег столько, что весь свет объехать можно!
Золотая у нас девочка, четко усвоила современные ценности.
— Анечка, она ж не от себя работала, а на хозяина, он ей, может, вообще не платил, сам кормил и одевал и под запором держал. Ее и сейчас, наверное, там ищут.
— Нет, все равно не понимаю… — сказала Анечка.
— И не надо, вырастешь — поймешь.
У Сережки от долгого общения с компьютерами комплекс появился: каждый живой человек у него любовь вызывает. Даже наша секретарша с ее куриными мозгами.
— Слушай, Аська, а какая она, Гончарова эта? — спросила Галя. — Ты же их всех помнишь…
— Ни черта я не помню, я сейчас и не соображаю толком.
— А в картотеку еще не смотрела?
— Галка, имей совесть, дай опомниться. Я никуда пока еще не смотрела, я даже не знаю, кого искать, может, она вообще не Гончарова, это мамочка у нее Гончарова, а может, она под псевдонимом числилась… И какая разница, что там в бумажках написано… Отстань, Галюнчик, сделай одолжение, я что-то до сих пор не в себе…
