— Что это за лодки? — спросил я Лакросса.
— Это морские такси. Они ходят от Морского вокзала до островов. Есть тут неподалеку такие маленькие островки.
Позади Морского вокзала виднелся участок берега, где на белом песке лежали рыбачьи лодки и сушились огромные сети. Там толпилось много мужчин, катавших шары.
Лакросс проследил за моим взглядом.
— Это очень милая игра, — заметил он. — Раньше у игроков была площадка под платанами Аллеи Свободы. Но потом ее заасфальтировали и превратили в стоянку для машин. Так что теперь им приходится играть здесь.
— Как далеко вы продвинулись, мсье? — спросил я, скинув пиджак. (В отеле я надел самый легкий из взятых с собой костюмов, но и он оказался слишком тяжелым). Я чувствовал, что обливаюсь потом.
— Покамест не слишком, мсье. Взрыв был необычайной силы. — Лакросс показал мне серию снимков. Я увидел остатки яхты, плавающие на большом удалении друг от друга.
— Может двигатель взорваться и натворить так много бед?
— Нет, такое невозможно. — Разговаривая, он то и дело подергивал узенькие усики пальцами, пожелтевшими от никотина. Он курил, не переставая. Мне он тоже сразу протянул сигареты, но я отказался. Покамест я еще держался. Меня удивило, что курить вроде бы и не тянуло.
— Значит, вы предполагаете, что совершено преступление, — сказал я.
Он кивнул.
— Да, мсье Лукас. Вашей компании придется, видимо, платить.
— У вас пока нет никаких соображений насчет того, кто мог совершить это преступление?
Он подергал свои усики.
— Пока нет, мсье.
— Вы полагаете, что у Хельмана были враги?
— А вы как полагаете? — вопросом на вопрос ответил Лакросс.
— Этого я не знаю. Но Хельман был банкир. Человек весьма могущественный. У могущественных людей всегда есть враги.
— Это говорит и мадам Хельман.
— Его сестра?
— Да. Мы с ней, конечно, побеседовали. Немного. Совсем коротко. Она совершенно убита горем. Эта дама прихварывает уже давно. Возле нее постоянно находится медицинская сестра. Она сказала нам, что ее брат приехал сюда в прошлую среду, то есть одиннадцать дней назад, и был абсолютно не в себе. Очевидно, случилось нечто, потрясшее его до глубины души.
— Что именно?
— Мадам Хельман говорит, что не знает. Он с ней не поделился. Так она сказала. Сказал только, что ему надо съездить на Корсику. С ней ведь… Ну, с мадам Хельман ведь трудновато беседовать. Сами убедитесь, когда ее навестите.
— Считаете ли вы возможным, что Хельман сам взорвал яхту, чтобы покончить с собой, потому что оказался в безвыходной ситуации?
