Наступила тишина. Похоже, что сторонникам Молли пришлось выложить на стол свой главный аргумент.
Сама Молли, конечно же, никогда не слыхала ни про какой Статут и понятия не имела, что это такое.
– Милая Рэйчел, – почти ласково проскрипел старый герцог. – Простите за столь вопиющую фамильярность, но я помню вас ещё маленькой девочкой, – так вот, я уже доказал, что Статут помню превосходно, и память меня не подводит. Только вот не подскажете, говорит ли Статут хоть что-то о наличии у кандидата разом двух взаимоисключающих способностей?! А?
Собрание одобрительно зашумело.
– Sit venia verbo[4], – не давал прервать себя Норфолк, – secundum ordinem[5] мы просто не можем механически применить наш старый добрый Статут. И, возвращаясь к вами сказанному, милочка, насчёт «включая, но не ограничиваясь». – Старый герцог премерзко ухмылялся. – Est modus in rebus[6], и потому я предлагаю именно что включить соображение, не ограничиваясь ничем в сём процессе, вероятно, для вас волнительно новом, дорогая графиня. Головой подумать никогда не пытались?! – вдруг рявкнул он. – Или она у вас исключительно шляпки носить?! Древняя бумажка для вас важнее реальности?! Именем давно мёртвого короля прикрываться будете, пусть даже и великого?! Он ведь не предвидел появления этого феномена, не смог предвидеть! И за все века ничего подобного не появлялось! Никем не отмечено, никем не задокументировано! И имеем мы дело с peculiaribus adiunctis, особыми обстоятельствами! Обстоятельствами, не упомянутыми ни в каких Статутах! И единственная статья из него, прямо и непосредственно применимая сейчас, – это статья о первоочерёдности сохранения самого нобилитета. Как там сказано, Рэйчел, не напомните?..
Графиня безмолвствовала. Выждав несколько мгновений, герцог торжествующе продекламировал:
– Ad modum nobilis interest servare omnimodo, совершенно необходимо сохранение нобилитета любой ценой. Это есть цель превыше всего. И когда мы не можем оценить риск, когда даже представить себе не можем, чем всё это кончится, – есть только один выход, очевидный любому здравомыслящему. – Он мрачно воззрился на Молли. – Всё, больше я при ней ничего не скажу.
– И совершенно напрасно, Норфолк, – угрюмо процедил сквозь зубы Спенсер, отбросив и малейшую претензию на вежливость. – Она пережила и прошла через такое, что вам и не снилось. Ваши приключения в Раджпутане не идут ни в какое сравнение. Так что говорите, Норфолк, не оскорбляйте мисс Моллинэр злоязычием у неё за спиной. Имейте храбрость сказать ей всё прямо в глаза, Норфолк, герцог и лорд-маршал!
