– Уболтал, – сообщил я. – С радостью и пеньем псалмов будут разгребать говно здесь, а мы отправимся в страну сладкого порока и доступных женщин… Чего все заулыбались? Мы же борцы с пороком, забыли?
Рыцари переглянулись, Митчелл пробормотал:
– Да, но… доступные женщины… пусть остаются, наверное… На них же не женятся…
– На Юге женятся, – ответил я серьезным голосом. – Потому что чем выше по статусу, тем доступнее. Это Юг, там иные нравы.
Митчелл охнул, у остальных как-то слишком уж для борцов с пороком заблестели глазки.
Альбрехт проговорил с сомнением:
– Как угадать, когда шутите, а когда всерьез?
– Так вся жизнь такая, – пояснил я. – Думаешь, что шутит, а она тебя моргенштерном по голове!..
– Сэр Ричард, – сказал Митчелл лицемерно, – вы вся наша жизнь!.. Тоже такая же веселая.
– И радостно-моргенштерная, – добавил сэр Палант в тон.
Я сказал серьезно:
– А теперь о важном. Народ пусть пирует, а вы хоть и народ, но не народ, так что мы с Господом спросим с вас больше. И горе тому, кто не!.. В общем, так, страшная сила и скорость давали филигонам преимущества, мозги не требовались вовсе. На самом же деле Маркус, которым незаслуженно пользовались, может гораздо больше, чем просто уничтожать материки и служить небесным обозом.
Они посерьезнели, подтянулись, Палант спросил почти испуганно:
– Ваше величество?
Я кивнул.
– Угадали, сэр Палант. Ищу. Я ведь человек, потому жадный, и мне всегда всего мало.
Альбрехт сказал серьезно:
– Мой лорд, можно подавиться.
– Или лопнуть, – заметил Палант.
– В лучшем случае, – добавил Митчелл, – обос… облегчиться быстрее обычного. Намного быстрее.
Я оглядел их свысока.
– А если нет?.. Вот что, умники. Народу пока не говорю, но вам сообщаю секрет государственной важности. Хватит отдыхать, а то сами от безделья лопнете. Вы хоть понимаете, что весь мир, завидя Маркуса в небе, ринулся в самые глубокие пещеры?.. И будет там сидеть, насколько жратвы нахомячил?
Они продолжали смотреть вопрошающими глазами, только Альбрехт сказал в нетерпении:
– Наш мудрое императорское величество изящно намекает вот так это молотом в лоб, что королевские троны опустели. Везде.
Митчелл проговорил очень серьезным голосом:
– Ага, везде. Страшно и подумать… Везде-везде.
– Вот-вот, – сказал Альбрехт. – Как догадываюсь, оно имеет в виду не столько королевства нашего континента, а южного…
Все заметно напряглись, Келляве сказал осторожно:
– Насколько мы уже знаем размах нашего величества, оно не имеет в виду краешек на берегу?
