Сумма теологии. Том XII | страница 19

:25, 26). Поэтому и до пришествия Христа существовала потребность в некоторых видимых знаках, посредством которых человек мог бы засвидетельствовать свою веру в грядущее пришествие Спасителя. А такие знаки называются таинствами. Отсюда понятно, что некоторые таинства были нужны до пришествия Христа.

Ответ на возражение 1. Страсти Христовы являются конечной причиной старых таинств, поскольку те были установлены для их предвозвещения. В самом деле, конечная причина предшествует не во времени, а в намерении действователя. Следовательно, ничто не препятствует тому, чтобы таинства существовали прежде страстей Христовых.

Ответ на возражение 2. Состояние человечества после грехопадения и до [пришествия] Христа можно рассматривать двояко. Во-первых, со стороны веры, и в этом отношении оно всегда было одним и тем же, поскольку людей делала праведными вера в грядущее пришествие Христа. Во-вторых, со стороны большей или меньшей греховности, а также более или менее явного знания о Христе. Действительно, с течением времени грех все сильней прирастал к человеку, пока не омрачил его разум настолько, что для побуждения человека к праведности предписаний естественного закона стало недоставать, и потому возникла необходимость в установлении письменного свода законов, а вместе с ним и некоторых таинств веры. К тому же со временем познание веры должно было становиться все более явным, в связи с чем Григорий сказал, что «познание божественного со временем возрастает»[23]. Поэтому в Старом Законе потребовалось установить некоторые таинства, которые бы свидетельствовали о вере человека в грядущее пришествие Христа, каковые таинства соотносились с теми, что предшествовали Закону, как определенное с неопределенным (ведь до Закона не было точно определено, к каким именно таинствам должны прибегать люди, тогда как Закон это определил). И все это было нужно как по причине помраченности естественного закона, так и для более ясного означивания веры.

Ответ на возражение 3. Предшествовавшее Закону таинство Мельхиседека схоже с таинством Нового Закона со стороны материи, а именно постольку, поскольку он «вынес хлеб и вино» (Быт. 14:18), что подобно принесению хлеба и вина в жертве Нового Завета. Однако таинства Моисеева закона более схожи со стороны того, что означают таинства, то есть страстей Христовых, о чем со всей очевидностью свидетельствует жертва пасхального агнца и ей подобные. Причину этого следует усматривать в том, что если бы таинства сохраняли внешнее сходство, то могло бы показаться, что при отсутствии временных перерывов продолжается одно и то же таинство.