Исход предстоящего боя был понятен для всех, собравшихся у пакгаузов – слабо вооружённая кучка народной милиции, да ещё к тому же разбросанная по заросшим дремучими лесами поймам рек и берегам многочисленных заливов, не сможет надолго остановить серьёзный десант ханьцев, а союзников-федералов на Каме осталась лишь горсточка. И сейчас, скорее всего, те, наверняка, пытаются не защитить союзную территорию, а смыться подобру-поздорову. Никакой веры в стойкость федералов, при столкновении с численно и качественно превосходящим противником, Ян не питал, хотя им на обязательных семинарах который год подряд постоянно вдалбливали, что после заключения Амурского пакта любой конфликт будет чрезвычайно невыгодным для обеих сторон. Правда, в обещания любой власти местные верили и прислушивались так же, как и ранее их предки – одним ухом, а руками и головой готовились, как всегда, к самому худшему сценарию из возможных.
Но Ян ошибался. Через мгновенье за их спинами из серой болотной дымки вынырнуло звено боевых самолётов федералов – сотрясая землю рёвом форсируемых двигателей, они пронеслись в десятке метров над столпившимися людьми. Рейнджеры-ополченцы с радостными криками кинулись кто на крыши зданий, кто в проходы между пакгаузами, чтобы увидеть разгром вертолётного десанта.
Пара серебристых «Рапторов» почти сразу же открыла огонь – дымные стрелы ракет испятнали все небеса перед ними. Над растянувшимся строем ханьских десантных коптеров встал целый частокол противоракет, и около половины снарядов атакующих, к великому огорчению собравшихся зрителей, отклонилась от захваченных целей, не нанеся ханьцам никакого ущерба. Но остальные всё-таки достигли цели, и в пушистые «чёрные» объятья леса посыпались пылающие обломки вперемешку с обезображенными частями тел десантников. В красных цветках взрывов исчезли пять грузовых коптеров и ещё два ударных, к тому же – несколько, видимо, были повреждены близкими взрывами и, дымно зачадив, отваливали в сторону над самыми кронами деревьев. Но они уже были возле взлётно-посадочной полосы, и один дымящий и горящий, словно факел, грузовой коптер, свалив корпусом толстый ствол сосны, рухнул на полосу, разбрызгав волны пламени на таких же пылавших, словно лучины, людей, выпрыгивавших из него на лету.
Звено федералов, не удовлетворившись своей работой, решило повторить заход. Так же снизившись, как и в прошлый раз, и, видимо, не став придумывать новой тактики, они открыли огонь из носовых пушек. Смертоносный дождь обрушился на разомкнутый плотный строй, но коптеры ханьцев успели рассеяться в редкую цепочку. Ещё три машины рухнули на кроны деревьев возле самой взлётной полосы старого аэродрома, но в этот раз перехватчикам не удалось безнаказанно уйти – оставшиеся ударные коптеры повели ответный огонь, и две машины федералов были сбиты. Один из исребителей федералов, не успев отвернуть, нанизался на противотанковую ракету, выпущенную одним из ударных коптеров – ракета проткнула его навылет словно картонный воздушный змей. «Раптор», оставив короткий дымный хвост, замысловато вильнул и с рёвом воткнулся в опушку леса рядом с множеством полыхающих сбитых коптеров. Два собрата сбитого истребителя, уходя из-под обстрела, сделали резкие петли и почти встав на жёлтых языках пламени нещадно ревущих двигателей, поспешили покинуть поле боя на бреющем полёте.
