Кари смотрела на три блюда. Кроме этого еды больше не было
– Все мясное.
Мужчины замолчали, по комнате разлилось странное напряжение.
Кари желала сползти под стол.
– На вид великолепно. – Возникло впечатление, что она ляпнула не к месту. Ей предложили королевскую трапезу, а она еще и возражала.
– Я могу попросить Пинк приготовить что-то другое, – произнес Тай.
– Нет, все хорошо. Я не хотела жаловаться, люблю мясо.
Когда она потянулась за вилкой, Фокс наклонился к ней, опуская голову, пока его лицо не остановилось в нескольких дюймах от ее.
– И где же ты была всю мою жизнь?
Кари прикусила язык, чтобы не засмеяться. Всю его жизнь? Ему не может быть больше двадцати. Но в то же время, ощутила, как к щекам приливает жар от очевидного проявления интереса.
– Сжалься над ней, Фокс. – Хоук покачал головой с выражением сожаления на лице. – Кари, почему бы тебе не рассказать о себе?
Но Фокс не думал заигрывать с ней. Он приобнял Кари за плечи, притянул к себе, склонил голову и заговорщицки проговорил:
– Будь осторожна с Хоуком, Радиан. Если он начинает задавать вопросы, никогда не остановится. Ты целый час будешь молить о пощаде
Хоук мягко улыбнулся.
– Лучше чем стонать от скуки, детёныш.
Фокс растянул губы в порочной улыбке.
– Дай мне час с любой женщиной и она будет стонать. Стонать и молить о большем.
Щеки Кари зарделись огненным румянцем, тело оцепенело. Ей нужно пространство. Она хотела Лиона
– Охлади пыл, Фокс, – резко кинул Тай. – Прояви немного уважения. Кари еще не привыкла к нам.
Фокс издал гортанный звук, походивший на рык животного, но убрал руку с плеч Кари.
Тай слегка толкнул ее в плечо своим.
– Ешь, Кари. Ты должно быть голодна.
– Да, голодна. Спасибо.
– Хоук, она позже ответит тебе.
Наконец, они начали разговаривать не о ней, обсуждая виды ножей и как далеко они могли бросить различные виды кинжалов. Ярая конкуренция, столь типичная для пятничного вечера в баре Спирсвилля, Кари начала расслабляться так, что уже могла начать есть, и даже ощутить вкус еды, которая действительно была великолепна.
Тай и Фокс одновременно подняли головы.
Когда она тоже подняла голову, увидела троих людей, входящих в комнату. Двое крупных мужчин и женщину с медным цветом волос, будто сошедшую со страниц модного журнала, в облегающем платье изумрудно-зеленого цвета, с разрезом почти до середины бедра.
В черных туфлях на шпильке, она держалась с соблазнительным изяществом, заставляя Кари ощущать себя деревенщиной, которой она, вероятно, и была.
