Паркер начал читать вслух:
ФАКТЫ:
«Тело между столом и окном; сверху – кресло».
«Пулевое ранение в левый висок».
«Никаких следов пороха вокруг пулевого отверстия».
«В 12.16 рана еще кровоточит».
«Пистолет, одна пуля выпущена, но ствол чист, лежит на столе, на дальней – от окна и кресла – стороне».
«На пистолете нет отпечатков пальцев».
«Пистолет не типичного образца; таких в стране немного».
«Пистолет был в кабинете накануне вечером. (Но где? Расспросить дворецкого.)»
«Все окна в кабинете распахнуты».
«Опрокинут стул у двери в холл. Вероятно, архиепископом».
«Один ящик письменного стола выдвинут до отказа; документы в беспорядке; Миллс думает, что один-два исчезли».
«Попасть с огорода на лужайку практически невозможно».
«Некая леди остановилась и наблюдала за садовником, неспешно вышла на лужайку, потом вернулась “быстрее, чем ушла”».
– Спасибо, Чарлз, – произнес Уимзи. – «Мелодичный глас с небес пропел: вставайте мертвецы»[26]. Кстати, а с леди забавно получается, вы не находите?
Паркер резко поднял голову.
– Истон с самого начала решил, будто Комстока застрелил кто-то извне.
– Нет, я не про то. Литлтон заявил, что стоял у окна гостиной и смотрел в сад, однако в его показаниях нет ни слова про леди, а ведь она стояла напротив окна гостиной, причем две или три минуты. Интересно, почему Литлтон не видел ее?
– Он видел садовника.
– Да, но его он мог видеть, когда подъезжал. Так, так… Слишком уж много в этом деле вопросов. Например, где ужинал накануне Комсток? Никто не знает.
– Можно спросить шофера.
– По моему мнению, шоферу известно гораздо больше, но поделится ли он информацией. Что ж, идемте. Миссис Мердл заждалась.
Паркер со вздохом, но поднялся.
– И еще одно, – добавил, пока они спускались, Уимзи. – Мне бы хотелось выяснить кое-что у Хоуп-Фэрвезера, но, боюсь, это будет лишь потерей времени.
– Что именно?
– Так, ничего.
Паркер, однако, узнал мелодию, которую он мурлыкал себе под нос: «Кто дама вашего сердца?»
Восемнадцать миль до Хорсли-лодж Миссис Мердл одолела за двадцать девять минут, что, как указал Уимзи, делая скидку на лондонское движение, очень даже хорошо. По бормотанию Паркера, пока тот выбирался из автомобиля, можно было предположить, что он не согласен. Паркер как будто думал, что ничего хорошего тут нет.
В дверь Уимзи звонил с обиженным видом.
– Вы считаете меня плохим водителем, мой дорогой Чарлз. Хотя я опытный. Мы ведь живы, верно? Чего еще вам надо?
Дверь открыл дворецкий Фаррент. Паркер спросил Миллса, и их провели в гостиную – длинную низкую комнату с большими окнами, выходившими в сад и на подъездную дорожку. Выглянув из окна, Уимзи покачал головой.
