— Он убил ее, Джон. Этот подонок убил ее. — Рыдала Виктория, все еще пытаясь дотянуться до Майкла.
— Нам лучше пройти в мой кабинет. — Повторил Игорь, посмотрев в лицо Джона Риса, единственного, кто мог трезво вести себя в сложившейся ситуации.
— Возьми себя в руки. На нас смотрят. — Строго обратился он к жене. — Пойдемте, Игорь.
Взяв под руку, дрожащую от ярости жену, он уверенно пошел за хирургом, не удостоив сына ни одним взглядом. Но Майклу пришлось последовать за ними. Сбежать, было бы глупо. Джон найдет его везде. Даже на дне океана. Пациенты и персонал, собравшись в небольшую кучку, провожали их любопытными взглядами.
— Джон, пообещай, что убьешь этого подонка. — рыдала Вика.
— Милая, мы должны сначала все выяснить, а потом принимать решения. — Спокойно произнес Джон, ласково коснувшись ее щеки. — Здесь лучшие врачи, она выкарабкается. Кристина сильная девочка. Я ее знаю. Она так просто не сдастся.
— Она в коме, Джон. — Сквозь всхлип вырвалось у Виктории. Но присутствие мужа немого успокоило ее. Так бывало всегда. Потому что Джон был ее опорой, ее умом, ее тылом, ее стеной и надеждой…. И еще он никогда не врал. Женщина готова была упасть перед ним на колени прямо сейчас и исповедаться во всех своих грехах. Лишь бы он еще раз сказал, что Кристина выживет.
— Все будет хорошо. — Пообещал Джон, но от ее внимательного взгляда не укрылось, как заиграли желваки на его щеках. Он был так же встревожен, как она, но был мужчиной, умеющим держать свои эмоции в панцире.
Майкла, наблюдавшего за этой милой семейной сценой, мутило. Руки уже начинали предательски дрожать, сердце неравномерно скакало, боль царапала легкие, выкручивала суставы. Стиснув зубы, он терпел. Он тоже кое-что умел прятать.
Дверь кабинета закрылась. Майкл остался стоять возле двери, сжав за спиной руки. Журавлев занял позицию у стола, облокотившись на него. Виктория села в кресло, бессильно откинувшись и закрыв лицо рукой. Джон, как мраморное изваяние застыл возле подлокотника кресла. Рука его покоилась на плече жены. Итак, позиции расставлены, все герои трагедии заняли свои места, а теперь действо….
Но Игорь Журавлев не решался. Ему сложно было открыть правду этим людям, которые смотрели на него с надеждой, страхом, сомнениями. Он и сам не знал всей правды, а то, что знал, никак не укладывалась в рамки разумного. Журавлев бросил взгляд на Майкла. Красивое лицо было так же бесстрастно, словно все, что сейчас происходит, его не касается. Может, он солгал? А, если так, то зачем ему это?
