— Буду жить с тобой… — тяжелый вздох. Глаза на мокром месте.
— Почему?
— Мы с Ником расстались. Он любит другую.
— Он не сказал кого?
— Я и так знаю. Какая-то Алина. Ник познакомился с ней в клубе три года назад. Потом долго искал. И вот — нашел. — горькая усмешка.
Маргарита опустила голову. Она ничего не сказала. Они просто обнялись. Диана плакала, а Марго думала о том, как страшно ничего не чувствовать. Ни жалости, ни вины. Полная и безоговорочная пустота.
— Как умерла мама? — спросила она, когда Диана немного успокоилась.
— Покончила с собой. Она была очень больна.
— А почему ты раньше не рассказывала?
— А ты не спрашивала. Как ты? Очень больно?
— Нет. Мне кажется, что я всегда это знала. — Маргарита отстранилась и встала. — Я вижу маму во сне. Часто.
— И что она говорит?
— Бумажные цветы никогда не завянут.
Диана напряженно уставилась на племянницу. Внутри все похолодело. Неужели такое возможно? Кошмар не должен повториться.
— Бумажный снег никогда не растает.
— Марго!
— Бумажная девушка никогда не умрет от старости. — странным певучим голосом продолжала Маргарита. — Они попытаются сжечь ее. Я спрятала все ножницы. Зачем они нарисовали нас? Почему не оставят в покое?
Диана в ужасе отшатнулась. Шестнадцать лет назад Мирослава Казанцева, мать Марго, покончила с собой. Она воткнула себе в горло ножницы и истекла кровью. У нее была тяжелая форма шизофрении.
Проснувшись утром, Маргарита в недоумении уставилась на спящую на соседней подушке Диану. Откуда она взялась? Что происходит?
Марго смутно помнила, как убежала от Никиты, их короткий разговор, поцелуй, его признание и собственные чувства, ошеломившие своей глубиной. Наверно, ему было невдомек, что бежала она не от него, а от самой себя и той опасности, которая замаячила в глубине подсознания, стоило ему прикоснуться к ней. Именно этот хаос и стал причиной нервного срыва и кратковременной потери памяти.
— Ди. — Марго тряхнула тетку за плечо. Та сонно поятнулась, и нехотя открыла глаза. Постепенно сфокусированный на племяннице взгляд приобрел осознанное выражение, чуть позже в него прокралась тревога.
— Как ты, детка? — мягко спросила Диана, ощупав лоб Марго. Девушка в растерянности пожала плечами.
— Не знаю. — призналась она. — Что-то случилось вчера? Я не помню, как ты приехала.
— Ты была не в себе. Бредила… Пришлось дать тебе успокоительное и уложить в кровать. Ты совсем ничего не помнишь?
— Нет. А что я говорила?
— Бессмысленные фразы. Что так тебя расстроило, милая?
