Встав из-за стола, тётушка достала из сумки свой молескин и перьевую ручку и попыталась изобразить схему дома. Тихон улыбнулся, перехватил ручку и помог набросать план.
Тётушка подправила картинку Тихона, заштриховав потолок.
– Самые древние избы не имели потолка – только кров, – объяснила она. – Топились они по-чёрному – дым из печи шёл в комнату, поднимался под крышу, а потом уходил в дымник. Такая изба называлась курной, или рудной. «Рудная» – от слова «руда», которое означает и «кровь», и «грязь». «Курная» (как и «курить», «курчавый») – от слова «кур» («дым»). «Сидит мужик на полатях, на нём синенький халатик» – это и есть дым в курной избе. В таких домах было специальное окно – дымоволок. Оно находилось вверху, под потолком. В него уходил дым – потому и «дымо…». А «…волок» – от задвижки. Стекла в таком окне не было, оно закрывалось, «заволакивалось» деревянной дощечкой. В низких избах можно было рукой достать и закрыть, в высоких приходилось дотягиваться шестом.
Хотя вполне возможно, курная изба связана не с дымом, а с курицей. Древние избушки очень походили на птиц, они стояли… на «куриных ногах» – четырёх пеньках, которые торчащими из земли корнями были очень похожи на куриные ноги, а кровля изб походила на два куриных крыла. Кстати, слово «крыльцо» («крыло») тоже пошло от сравнения дома с птицей.
Тихон продолжал рисовать. Он курную избу видел, когда мы были с ним в Нижней Синячихе. Даже заштриховал чёрным, как положено, – ведь кровля в курной избе от дыма становилась тёмной и блестящей, словно покрашенной масляной краской. Закопчённый верх в такой избе отделялся от белого низа специальными полками – воронцами. Воронцы – как вороны, чёрные и блестящие от сажи. Располагались воронцы друг к другу под прямым углом, одним концом каждый брус врезался в стену на высоте человеческого роста, а вторым брусья укладывались на печной столб – вот и получалась одна голова и два рога, отсюда загадка: «Стоит Яга – во лбу рога». Один брус служил опорой для полатей; второй воронец – брус чуланный – полкой для посуды, для вынутого из печи хлеба. Воронцы разделяли избу на красный угол, задний угол и печной угол.
Я никогда не жила в курной избе. Но говорят, там тепло, как в бане. И сухо. Дым не только прекрасно прогревал избу – так, что зимой можно было ходить по полу босиком, – но и убивал вредных микробов. Пётр Первый запрещал строить в Санкт – Петербурге курные избы, так как пожары в них возникали чаще, чем в избах с печкой «по-белому». Последние курные избы исчезли в середине XX века. Сейчас их можно увидеть только в этнографических музеях.
