– Что я задумала? – пробормотала Кристина. – Знаешь, что надо сделать?
Алина удивленно покачала головой.
– Надо подойти к Севастьяну и извиниться.
Алина похлопала ресницами:
– Как скажешь…
– Нам давно пора обсудить происходящее, – напоследок обронила Кристина и решительно направилась к комнате «наследного принца».
Возле самой двери она немного струхнула, но заставила себя поднять руку и трижды постучать.
– Открыто! – услышала она голос Севы.
Нажала на ручку, толкнула, просунула голову:
– Привет…
Он что-то писал, поднял голову от планшета, увидел ее, лицо вытянулось.
– Я пришла попросить прощения. – Она почувствовала, как кровь прилила к щекам.
– Входи, – пригласил он.
Кристина неуверенно вошла, остановилась у двери, не зная, надо ли сделать еще пару шагов или лучше так.
Сева смотрел на нее с тревожным любопытством:
– У меня только один вопрос: ты зачем за мной следила?
Кристина тяжело вздохнула:
– Ты не поверишь, но я все равно расскажу. Я думала, ты одержим.
– Что? – Вот говорят – глаза на лоб полезли, у Севы они точно полезли.
– Я же предупредила, не поверишь.
– Ты меня троллишь, что ли? – прищурился он. – Подруга твоя зачем-то блокнот мой украла, потом вернула… Что за игра?
Кристина опустила голову:
– Мы думали, что тебя преследует призрак утонувшей невесты, ну этой, которая из легенды.
– Ты серьезно?
– Да! Я несколько раз видела привидение своими глазами, и не только я, поспрашивай ребят, многие натыкались, особенно во время дождя.
– Ну и фантазия у тебя!
– Не веришь? Я так и знала. Но это еще не все. Ты в курсе, что ты и твой отец дальние родственники того самого князя, о котором в легенде рассказывается?
Он как-то криво усмехнулся:
– Так, кое-что слышал от бабушек. Я тебя разочарую, это всего лишь семейная легенда, не имеющая ничего общего с действительностью.
Она покачала головой:
– Людмила Кузьминична выдумывать не стала бы, ты из рода Друбецких. Твоего отца зовут так же, как проклятого князя. Иван, Владимиров сын.
– Откуда такие сведения?
– С кладбища, – ответила Кристина. – Там сохранилось надгробие твоего предка. С надписью «Покойся с миром, прах мятежный».
– Да уж, эпитафия так себе, – усмехнулся Сева.
– Ты ведь знаешь, наверное, что твой предок проклял своего сына за связь с простолюдинкой, что он, скорее всего, был виновен и в смерти сына, и в гибели девушки, что он выдал ее смерть за самоубийство?
– Постой! Не так быстро! – остановил ее Сева. – Ты хочешь сказать, что выяснила всю подноготную моих предков за несколько дней? Людмила Кузьминична человек, конечно, хороший, но она сказочница.
