3. Первая встреча с ангелом
Комнату озарил яркий белый свет, и в дверях появился человек высокого роста и весь в белом.
– Мурмур, вновь ты на земле, да ещё и не один, а со своими шестёрками, – сказал пришедший. Мурмур, что-то болтал себе под нос, не обращая на него никакого внимания. – Ты чего, оглох или вновь решил вызвать Абаддона, – сказал пришедший.
Все в комнате онемели, никто не мог даже пошевелиться, все просто наблюдали за разговором двух гостей. И вдруг Мурмур повернулся к Никите и закричал:
– Читай заклинание из книги, скорей, пока я его сдерживаю.
Никита лихорадочно начал шарить по карманам, искать книгу, найдя во внутренним кармане, вытащил её и начал громко читать заклинание:
– «Как яблоко Адама загубило, так и ты, ангел, сгинь в свой рай».
Когда Никита прочитал заклинания, ангел исчез, а все как-будто проснулись от сна, и никто ничего не помнил, даже появление незнакомца в дверях, кроме троих.
– Вы чего такие взъерошенные? Нужно веселиться, а не грустить, – сказал Сергей.
– Ты меня извини, брат, но нам нужно убираться отсюда побыстрей, а то у тебя из-за меня проблемы будут, – ответил Максим.
– Виталий, ты чего, совсем перепил или не допил, ты что такое говоришь? Это куда ты с ним собрался? Ты во что вляпался? Я никуда тебя не пущу? – уже орал Сергей.
– Серёга, успокойся, нам нужно уйти, и я решил, я давно не ребёнок, я очень люблю тебя и поэтому на время уйду. А как улажу все свои дела, так вернусь, обещаю, – сказал Максим. Но Максим врал, что вернётся, он просто успокаивал Сергея.
– Братишка скажи, во что ты вляпался, я смогу помочь? – спросил Сергей.
– Я никуда не вляпался, просто возникли кое-какие проблемы, о которых я не могу пока тебе ни сказать, ни объяснить, прости, – ответил Максим.
– Ты точно свихнулся, но если ты не хочешь оставаться, то возьми меня с собой, – сказал Сергей. Максим посмотрел на Мурмура, потом на Никиту, и они оба покачали головами отрицательно. Сергей это заметил, пришёл в бешенство и начал орать:
– Ты притащил этих двоих к нам домой, я оставил их ради тебя. А ты меня теперь бросаешь ради этих двух.
