Белая шубка | страница 33
Дима прислушался. Странно, откуда тут быть автомобилю? Пыхтенье вдруг смолкло. Но, как только Дима двинулся дальше, — снова: «Туф-туф-туф-туф…»
Дима снова остановился. Теперь он хорошо слышал, что кто-то шевелится очень близко, у самых его ног. Он наклонился, раздвинул траву и увидел круглый, колючий комочек — ёжика. Ежик вздрагивал всем телом и, совсем как автомобиль, громко пыхтел: «Туф-туф-туф-туф…»
— Ишь ты, какой сердитый! — рассмеялся Дима, присел на корточки и дотронулся до ёжика пальцем. Ёжик вздрогнул и стал вдруг ещё круглее и ещё колючее.
«Позову Маруську с Вовкой!»
Маруся и Вовка сидели у стола на лужайке; Маруся что-то рисовала на клочке бумаги, а Вовка, весь вытянувшись, не спускал глаз с её карандаша. Дима остановился за их спинами и, задыхаясь, сказал:
— Ежа нашёл! Скорей, а то убежит! Маруська, возьми корзину, палкой его туда закатим и домой возьмём!
Маруся бросила карандаш и вскочила на ноги, но вдруг остановилась.
— А если… если этот ёж Джиахона Фионафа? — спросила она шёпотом.
— Вот глупости! Ёж как ёж, самый обыкновенный. Ну, скорей!
Маруся не двинулась с места. Вовка посмотрел на неё и сказал:
— А если этот ёж Джиахона Фионафа?
— Да нет же! — крикнул Дима.
— А вдруг?.. — прошептала Маруся.
— А вдруг?.. — повторил Вовка.
— Трусы вы! — рассердился Дима. — А я так вот…
«Карр!.. Карр!..»
Дети оглянулись. На калитке сидела ворона. Огромная, с чёрными крыльями и большим клювом. Сидела и смотрела на детей.
Маруся закрыла лицо руками и ткнулась носом в стол. Вовка вцепился в Диму.
— Ты… чего? — спросил шёпотом Дима не то Вовку, не то ворону.
«Карр!..» — крикнула опять ворона.
Вовка заревел. Ворона тяжело взмахнула крыльями, медленно поднялась, пролетела над головами детей и скрылась за деревьями.
Вовка ревел. Маруся так и застыла, уткнувшись в свой рисунок. А Дима очень громко — только голос у него немножко дрожал — сказал:
— Мы не будем трогать ежа.
Маруся вдруг подняла голову, схватила Диму за плечи, приблизила к нему лицо и страшным шёпотом сказала:
— Видишь!
На Вовкин рёв из дачи уже бежала мама. Дима только успел шепнуть Вовке:
— Не рассказывай! Скажи, ушибся!
В тот же день вечером — Вовка уже засыпал в своей кроватке, а Дима ещё сидел за столом и читал — мама сказала:
— Ах, Димочка, я и забыла, что у нас чёрного хлеба нет к ужину. А с поздним поездом может папа приехать. Сбегай-ка к хозяевам, попроси до завтра немного хлеба.
Дима вышел на крыльцо. Вечер был шумный, ветреный. Весь сад качался и шумел на разные голоса. По небу быстро-быстро мчались оборванные облака, и половина луны то пряталась в них, то вдруг выскакивала на небо и тоже как будто бежала. А по всему саду бегали чёрные тени деревьев и обрывки лунных пятен. Всё бежало; побежал и Дима, и ему казалось, что в нём, отдельно от него, бежит его сердце.
