Рассказы | страница 83
— Плохой был арифмометр или оператор никудышный.
— Нарочно отобрали лучшего во всех вооружённых силах США. Но не будем спорить. Проведём испытание, назовите два трёхзначных числа для умножения.
— Ну… 856 на 457.
Пальцы Пикетта забегали по шарикам, молниеносно гоняя их по проволокам. Всего проволок было двенадцать, это позволяло производить действия над любыми числами от единицы до 999999999999 или, разбив абак на секции, одновременно делать несколько вычислений.
— 374072, — ответил Пикетт почти мгновенно. — А теперь посмотрим, как вы управитесь с помощью карандаша и бумаги.
Прошло около минуты, наконец Мартинс, который, как и большинство математиков, был не в ладах с арифметикой, крикнул:
— 375072!
Проверка тотчас показала, что Мартинс ошибся, хотя умножал в три раза дольше, чем Пикетт.
Удивление, ревность, интерес смешались на лице астронома.
— Кто вас научил этому фокусу? — спросил он. — Я думал, на такой штуке можно только складывать и вычитать.
— А что такое умножение, если не многократное сложение? Я семь раз сложил 856 в ряду единиц, три раза — в ряду десятков, четыре раза — в ряду сотен. То же самое делаете вы на бумаге. Конечно, есть приёмы для ускорения, но если вам показалось, что я считаю быстро, посмотрели бы вы на брата моей бабушки. Он служил в банке в Иокогаме. Как пойдёт щёлкать — пальцев не видно. Он меня кое- чему научил, да ведь с тех пор больше двадцати лет прошло. Я ещё только два дня упражняюсь, пока считаю медленно. И всё-таки надеюсь, что мне удалось хоть немного убедить вас.
— Ещё бы! Я просто поражён. Вы и делить можете так же быстро?
— Почти, надо только руку набить.
Мартинс взял абак, погонял шарики взад-вперёд. Потом вздохнул.
— Гениально. Но нас это не выручит, даже если бы на нём можно было считать вдесятеро быстрее, чем на бумаге. Машина в миллион раз эффективнее.
— Я подумал об этом, — ответил Пикетт, теряя самообладание. (Этот Мартине рохля какой-то, нет у него воли к борьбе. Хоть бы задумался, как управлялись астрономы сто лет назад, когда не было никаких счётных машин!) — Вот что я предлагаю, — а вы скажите, если я ошибаюсь…
Он обстоятельно, не торопясь, изложил во всех подробностях свой план. Слушая его, Мартинс заметно воспрянул духом и даже рассмеялся; впервые за много дней Пикетт слышал смех на борту «Челенджера».
— Вижу лицо начальника экспедиции, — воскликнул астроном, — когда он услышит, что нам всем придётся вернуться в детский сад и играть в шарики!