, так сказать, остановить круг сансары. Но далеко не в любой момент Я способно прервать свой жизненный путь. Для этого оно должно достичь индивидуации, иными словами, обрести Самость. Каждое Я приходит к этому по-своему. Представим себе зрительно модель этого расплывающегося по ленте Мёбиуса Я вместе со своим неуклюжим телом-бессознательным. Навстречу ему движутся архетипы коллективного бессознательного. Как отловить Самость? Она сама в нужный момент поймает Я. Нужно только, чтобы Я не забывало, что это может произойти в любой момент. Когда в Я накопится достаточное количество информации, оно обретет Самость и остановит ленту Мёбиуса. Для чего же накапливать информацию в смерть? Но это не смерть в обыденном смысле, это, скорее, нирвана, точка, равная Вселенной. Она сливается с одной из бесконечных точек на ленте Мёбиуса. Ни остановки ленты, ни исчезновения Я никто из оставшихся в живых не заметит. Для других Я все останется по-прежнему. В такой реальности пребывать жутковато, но что поделаешь.
Теперь предстоит проанализировать, что представляет собой мышление в новой модели реальности на движущейся ленте Мёбиуса. Но прежде необходимо подробно остановиться на том, что, с нашей точки зрения, представляет мышление вообще.
В книге «Научение через опыт переживания» Уилфред Бион писал:
Является ли мысль тем же, что отсутствие вещи? Если нет «вещи», то является ли отсутствие вещи («no thing») мыслью, и является ли это следствием факта, что о наличии «отсутствия вещи» человек узнает по тому, что «оно» (отсутствие) является мыслью? [Бион, 2008, с. 49]
Сравним это с высказыванием Людвига Бинсвангера из его книги «Введение в Schizophrenie»:
Основным понятием, используемым при объяснении того, что называется шизофреническим экзистенциальным паттерном, оказывается нарушение согласованности естественного опыта, его несогласованность. Несогласованность подразумевает именно эту неспособность «позволить вещам быть» при непосредственной встрече с ними, другими словами, неспособность безмятежно пребывать среди вещей» (Примеч. авт.) (Бинсвангер, 1999, с. 219).
Если шизофрения, безумие, психоз – это неспособность безмятежно пребывать среди вещей, а мысль это то же самое, что отсутствие вещи, то не следует ли из этого, что безумие, шизофрения, психоз – это и есть то самое место, где рождается мысль? Но что подразумевает Бинсвангер под неспособностью безмятежного пребывания среди вещей? Допустим, я иду по улице и переживаю дереализацию. Я думаю: «Этой улицы не существует, потому что я сейчас сплю». Является ли это процессом рождения мысли? И что это за мысль, если я говорю об отсутствии очевидных вещей, таких как то, что я иду по улице. По Биону, «мысли сновидения» являются более фундаментальными по сравнению с мыслями бодрствования. Что это значит? Значит ли это, что «состояние сновидения» более фундаментально по сравнению с состоянием бодрствования? Бион, конечно, этого не утверждает. Но такой вывод напрашивается. Что это значит для построения новой модели мышления? Если мысль рождается во сне, когда человек подобно острому психотику не тестирует реальность, то, стало быть, мысль не является отражением реальности. Мысль не является осмысленным высказыванием, как считал Витгенштейн в «Трактате». Можно сказать, что мышление связано с реальностью лишь по касательной, но тогда это означает, что мышление,
