Поэтому от меня требовалось в какую-то из суббот в 3 часа дня приехать на ст. м. «Арбатская» с бутылкой портвейна и ждать там Цапина. Он сказал, что бутылка необходима, так как Влодов без бутылки никого не принимал.
В назначенное время я приехала на ст. м. «Арбатская», стояла там, ждала, но Цапин почему-то так и не появился. Впоследствии я узнала, что Влодов в этот раз отказался со мной знакомиться. У него были на тот момент какие-то другие дела, и он мной пока что не заинтересовался. Так что наше знакомство с Влодовым отодвинулось почти на год.
Через год, когда я уже ходила на студию «Чистые пруды», Цапин пришел туда вместе с Влодовым. (Или, наоборот, Влодов пришел вместе с Цапиным). В этот раз было мое обсуждение, и в перерыве Цапин представил меня Влодову. Так состоялось наше знакомство. Потом, после студии, мы все вместе поехали ко мне домой, точнее, на квартиру моей сестры, где я тогда жила, а сестра в это время лежала в больнице. Цапин по дороге потерялся, и мы с Влодовым остались одни. Мы провели тогда вместе ночь, потом встретились еще через неделю на этих «Чистых прудах», а потом и вовсе уже не расставались. Я стала с Влодовым везде ходить.
Влодов называл Цапина учеником. Он называл так всех молодых поэтов, которые в то время около него крутились. Влодову в то время, в 1982 году, стукнуло 50, поэтому на роль учителя он вполне сгодился. Цапину было где-то лет 26 в то время или 24, уж точно не помню.
Но на самом деле, Цапин был нечто больше, чем ученик. Он был, в некотором роде, поверенный в делах.
Долгое время, особенно в первые годы моего общения с Влодовым, Цапин почти везде нас сопровождал, он постоянно присутствовал в нашей жизни. Я, правда, не знаю, каким образом он успевал еще и работать, он работал в типографии «Красной звезды» каким-то сотрудником, причем, полный рабочий день. Еще он к тому же был женат, у него была жена и маленькая дочь. Жил он в своей квартире в районе Измайлово. Не знаю, как ему удавалось совмещать свою собственную жизнь и общение с Влодовым, но каким-то чудесным образом удавалось.
Так что Цапин нежданно-негаданно из моего поэтического товарища превратился для меня как бы в слугу, в адъютанта Влодова, и мы не могли уже вот так как раньше свободно и запросто общаться. Нам приходилось молча ходить по разные стороны от Влодова. Он был очень ревнивым, и общаться нам между собой не разрешал.
Цапин был удобен в общении, потому что он странным образом никого не раздражал. С Влодовым мало кто мог ужиться, как говорится, но вот Цапину это удалось. И он пробыл у него в «учениках» очень долго.
