- О президенте...
Оскар отыскал нужное место на второй странице и прочел строки, где Гинденбург советовал немецкому народу избрать в президенты генерала Грёнера.
Мейснер стоял в ногах кровати, обеими руками держа пустой голубой конверт.
- Перепиши, как есть, - сказал Гинденбург сыну. - Где сказано о Грёнере... оставь место... Я назову... имя...
Оскар перешел к письменному столу и принялся поспешно переписывать бумагу, словно боялся, что отец умрет, прежде чем будет закончено дело.
Тем временем Мейснер позвал врача. Тот снова принялся считать пульс больного.
Когда Оскар поднялся из-за стола, Мейснер сказал врачу, капавшему из пипетки лекарство в рюмку:
- Идите.
- Но... - врач поднял руку с пипеткой.
- Давайте - и уходите.
Врач влил капли в рот старика и поспешно вышел. Гинденбург довольно громко сказал:
- Мейснер...
- Да, хохэкселенц?..
- Уйдите.
У президента от него секреты!.. Мейснер сделал попытку задержаться, но Гинденбург повторил:
- Оставьте нас...
Отказываясь верить своим ушам, Мейснер растерянно потоптался на месте и более поспешно, чем обычно, подгоняемый нетерпеливым взглядом старика, вышел из комнаты.
Оскар держал наготове перо. Старик поднял на сына глаза.
- Пиши: Франц фон... Папен.
- Отец!
- Франц фон Папен! - сердито, одним духом повторил Гинденбург и приподнял руку, силясь взять перо. Лист с подложенным под него бюваром лежал поверх одеяла. Умирающий долго собирался с силами. Его лоб покрылся каплями пота, потом старик ткнул пером в бумагу, поставил большую кляксу и, не сумев вывести подпись, выронил перо.
Оскар расписался за отца, копируя его подпись со старого завещания. Озираясь, словно боясь, что кто-нибудь его удержит, вложил завещание в новый конверт и заклеил его.
Он подошел к постели, чтобы снять с пальца отца перстень с печаткой. Перстень свободно болтался на пальце, и Оскар потянул золотой обруч, но распухший сустав не давал его снять.
Повидимому, Оскар причинил отцу боль. Гинденбург открыл один глаз и уставился на сына.
- Нужна печать, - виновато сказал Оскар.
Торопливо, капая на сукно стола, он разогрел сургуч и, намазав на конверт, подбежал к постели. Обернул руку старика тыльной стороной и прижал перстень к сургучу. Красные сургучные капли, опалив волосы на пальце, пристали к коже умирающего.
Оскар позвал врача и Мейснера.
- Фельдмаршал просит засвидетельствовать, что документ написан по его желанию и подписан им собственноручно.
