Религиозность означает, что я счастлив в своем нынешнем виде и качестве. Политика означает: что я буду счастлив только тогда, когда обрету господство, что я не счастлив таким, какой я есть. Я должен бежать, мчаться, и я буду разрушать, если это понадобится - и хорошо, если благими методами, но меня не остановит и необходимость в подлости, ведь я должен быть во главе людей, я должен зарекомендовать себя.
Разумеется, политик страдает от комплекса неполноценности. Религиозный человек не мучается комплексом превосходства или неполноценности.
Политики делают вид, будто они религиозны, потому что в политике такая поза окупается сполна. Например, Морарджи Десаи притворяется религиозным человеком, ведь такое политическое поведение окупается. Вспомните отвратительный поступок, который совершил Картер. Он прилетел в Индию и первым делом попросил о трех часах молитвы. Он знает, что Индия религиозная страна. Три часа молитвы? Молитвой не стоит хвалиться. Вы можете молиться в своей комнате, вам будет достаточно и трех минут, трех секунд, одного единственного мгновения, потому что молитва не имеет ничего общего со временем, ей нужна глубина. А тут трехчасовая молитва! Посочувствуйте Богу. Он слушал Картера три часа... Бедный старик! Никто не думает о Боге. И о чем же вы будете говорить эти три часа? Вы наскучите Богу до смерти! Но Картер знает, что Индия религиозная страна, и хочет произвести на людей впечатление.
О чем будет молиться Картер целых три часа? Политик не может молиться даже три минуты, он будет все время думать о политике.
Быть религиозным значит не быть честолюбивым, не иметь амбиционных стремлений быть в другом месте, другим человеком, а быть «здесь и сейчас»!
Если у вас есть одновременно два желания, то есть хотите быть политиком и одновременно медитировать, то окажетесь в затруднительном положении, вы станете сходить с ума. Если вы честны, то сойдете с ума, а если вы бесчестный человек, тогда вы не станете сумасшедшим, но превратитесь в лицемера. Таковы политики.
И я хочу сказать, что почти все религиозные люди политики. Из сотни священников девяносто девять политиков. Но там они сплетают политику иного рода: религиозную политику. У них своя иерархия, в которой священник хочет стать папой римским. Это все та же политика. Грешник хочет стать святым, это тоже политика, комплекс неполноценности. Как только вы начали совершать что-то святое, религиозное, праведное, вы сразу же раздуваете свое эго: «Я праведнее тебя». И в вашем взгляде будет осуждение других людей: мол, каждый человек обречен, спасетесь только вы. Тогда вы сможете смотреть на других людей с жалостью, ведь эти люди угодят в ад.
