И как же создать что-то новое, не крадя чужое?
Есть так же такая тема, как «ремейк», «ремикс», когда что-то забытое приобретает новое звучание, новый обновленный облик при помощи вашего творческого вмешательства, вашего таланта и креативности. Вы, подобно талантливому диджею, берете «семпл» – эссенцию произведения, самую сочную ее часть, требующую нового перерождения, затем создаете «ритм» – отражение вашего видения, новую основу, затем «миксуете» это все так, чтобы было приятно эстетически, и, вуаля, – новый хит.
Для любого автора важнейшей ступенью развития, является найти свой голос. Найти то аутентичное оригинальное, что выделит вас из тысяч других авторов, работающих в том же жанре. Вы можете долго искать себя, копируя кого-то, но на самом деле, ваш голос уже есть у вас.
Все, что создано вами, приобретает ваш голос, вашу интерпретацию, ваше видение.
Не стоит бояться того, что вы делаете возможно, уже было кем-то создано до вас. Вы сделаете это по-своему, потому что вы уникальная личность. Если вы признаете свою уникальность.
Мы стремимся подражать, когда не до конца себя принимаем. Когда сравниваем себя с другими не в пользу себе. Чем больше вы будете творить, признавая собственную индивидуальность, тем более оригинальным будет ваше творчество.
Самооценка
Когда кто-то в вас верит.
Я всегда любила учиться. В моей школе особое внимание уделялось алгебре и физике. Поначалу мне очень понравились эти науки, но я вскоре поняла, что я воспринимаю точные науки по-другому, ведь у меня образное мышление. Цифры у меня ассоциировались с цветами, а теоремы с их изобретателями. Но порой, какой-то материал казался совсем абстрактным. Изредка, мое мышление помогало мне сообразить быстрее своих одноклассников, но чаще – отдаляло от них, заставляя думать, что я, по-видимому, из другого мира, раз все это не укладывается в мою голову.
К окончанию 8-го класса я приняла решение перейти в школу с сугубо художественным уклоном. Но тогда в восьмом классе, я ощущала, что ухожу в неизвестность, ведь я не знала, что меня ждет. Я чувствовала себя полной неудачницей, потому что заканчивала год с большим количеством троек, чем рассчитывала, да еще и умудрилась настроить добрую половину учителей против себя.
В один из дней, мы шли с дневниками по светлому коридору, залитому майским солнцем, – я и пара моих одноклассниц, к тому времени ставших из хорошисток почти что отличницами. И неожиданно мы встретили Марию Ивановну – нашу самую первую преподавательницу младших классов. Мы не видели ее в школе уже несколько лет. Мария Ивановна запомнилась нам своей неизменной строгостью, 80-тилетняя женщина советской закалки, она могла багроветь от ярости или стучать линейкой по столу, что приводило нас в ужас. И я никогда не считала, что она была особо довольна мной. Как-то раз по причине серьезной болезни я пропустила почти весь учебный год в третьем классе, и она занималась со мной дополнительно всю четверть третьего класса, не проронив ни капли жалости в мою сторону, что кардинально отличалось от поведения моих родителей. Однако я догнала тогда с ней годовую программу за полтора месяца.
