Неодобрение в голосе отца и ужас матери заставили Шарлотту поежиться от смущения. Она не осмеливалась поднять глаз ни на брата, ни на капитана Делси, опасаясь выдать себя. Подруга ее матери, миссис Кент, и ее дочь Энн также неодобрительно ахнули, показывая, что уж женщину-то в подобном преступлении точно подозревать не следует.
Шарлотта хранила молчание. Если прежде она расценивала содеянное как безумную операцию по спасению брата, то теперь убедилась в собственной порочности и с ужасом думала о том, что сказали бы о ней остальные, узнай они правду.
– Не сомневаюсь, что Паттерсон был пьян, – изрек капитан Делси, поворачивая в руке бокал, будто для того, чтобы полюбоваться рубиновым цветом напитка. – Я полагаю, что на самом деле это сделал парнишка. Как правило, лазить в открытые окна воры заставляют мальчишек, многие из которых, как нам всем известно, до достижения половой зрелости удивительно похожи на девочек.
– Да, ваше предположение кажется мне более правдоподобным, – согласилась мама Шарлотты. – Уверена, что это никак не могла быть женщина.
– Ну а если это все-таки женщина, то наверняка какая-нибудь бродяжка из трущоб, – порывисто вмешался Мэтт. – Я тоже согласен с предположением Делси, что виноват парнишка.
Бросив быстрый взгляд на брата, Шарлотта отвернулась. Он казался напряженным и бледным, и она не хотела встречаться с ним глазами из опасения, что он выдаст их обоих. Посмотрев на капитана Делси, она упала духом. Он наблюдал за ней со странным выражением лица, и она, чувствуя приливший к щекам жар, была вынуждена потупиться. Он знает, что именно она влезла в дом лорда Гардинга и похитила ожерелье.
Как, должно быть, он ее презирает! Шарлотте стало стыдно, хотя она и понимала, что не могла поступить иначе в сложившихся обстоятельствах. Не сделай она этого, брата заклеймили бы мошенником. Так случилось, что теперь она сама воровка, и реакция ее родителей вовсе не пришлась ей по душе.
Не следовало ли ей попытаться выкупить ожерелье, вместо того чтобы красть его? Но ведь Мэтт клялся, что его обманули, да и у нее не было денег для уплаты его долга. Даже продай она все свои мнимые драгоценности, не набрала бы необходимых четырех тысяч фунтов.
Она вызывающе вскинула голову и посмотрела на капитана Делси. Возможно, ее поступок и достоин порицания, но иного выбора у нее не было. Она отказывалась чувствовать себя виноватой за спасение Мэтта от скандала, который заклеймил бы его позором.
