Варя вдруг резко выпрямилась, отняв руки от мокрого лица. Севшим от слёз голосом тихо, но твёрдо сказала:
– Ни на что я не согласна, Сергей Станиславович. Хороша бы я была, коли б согласилась. И слова вы мне не давайте, попусту клятвами не след разбрасываться! Я вам ничуть не пара, и вы про то знаете. И тятенька меня никогда за вас не выдаст и прав будет. Вам в супруги барышня добрая нужна, чтобы под стать вам была, чтобы с ней вам нигде не стыдно показаться было… Князей-то Тоневицких весь уезд, вся губерния знает! Ваш батюшка самому государю представлен был! Среди людей живём-то, Сергей Станиславович, а не в лесу! Коли вы меня возьмёте, что соседи ваши скажут? Мужичку, холопку взял!
– Ещё не хватало мне думать, что скажут эти медведи из своих берлог! – вспылил Сергей. – Ты верно сказала: я князь Тоневицкий! И останусь им, что бы там ни шипели в округе! Да пусть только…
– Довольно, Сергей Станиславович, – Варя всхлипнула в последний раз, аккуратно вытерла слёзы, перевела дыхание. Долго молчала, глядя на то, как бежит по небу, пересекая солнце, стайка лохматых облачков.
Сергей ждал, тревожно глядя в её лицо. Наконец решился позвать:
– Варенька…
– Не приму я от вас никакого слова, – повернувшись и глядя в лицо молодого человека со своей обычной ясной улыбкой, сказала Варя. – Ни к чему это совсем. И вы поторопились, и я не по-божески поступила бы, коли б на слове вас поймала. Коли хотите, чтобы мы с вами впредь были друзьями…
– …то не извольте забываться, – со вздохом закончил Сергей. – Варенька, неужели ты мне окончательно отказываешь?
– Не отказываю. А прошу лишь глупостей не делать, – слегка покраснев, сказала Варя. – Вам ведь завтра уезжать, верно? Вот и поезжайте с богом служить! А когда вернётесь да ещё будет у вас охота со мной беседовать – тогда и поговорим.
– Но ты хотя бы веришь мне? – Сергей начал покрывать торопливыми поцелуями тёплую, ещё мокрую от слёз руку девушки. – Веришь, что это не каприз и не прихоть, что я люблю тебя? Варенька?
– Верю, верю, да что же вы, право… Пустите руку, Сергей Станиславович!
– Ты мне позволишь писать к тебе?
– Не позволю… Воля ваша, только это же неприлично! Как можно… И тятенька рассердится, он и так уж говорит, что… Нет уж, вы, пожалуйста, не пишите!
– Хорошо, тогда я буду вкладывать послания к тебе в письма для сестры, и Аннет с удовольствием передаст их тебе! Хотя бы на это ты дашь соизволение?
– Ох, Сергей Станиславович… Измучили вы меня! Поезжайте уже, поезжайте домой, ждут вас там…
