Мои непутёвые путевые заметки | страница 4



С просчетом времени в этот раз вышла ошибочка.

Директор его школы еще не закончил вводить родителей своей речью в гипнотический транс на общешкольном собрании, и Маме пришлось, как и многим другим предкам, придерживать пальцами веки, чтобы не поддаться соблазну слегка всхрапнуть на галерке.

Встреча с родителями и классным руководителем Старшенького проходила уже в фоновом режиме.

То есть Мама вроде здесь и не здесь одновременно. Работа и предыдущие сборища родителей младших классов сделали свое грязное дело, оставив механически работающую телесную оболочку для сбора еще одной порции бумажек-списков и совершенно отключив сознание.

Энергии для нимба, крыльев и пропеллера на обратный путь не хватило.

Ползти пришлось медленно и лениво.

Дома, чисто из вредности и для поднятия боевого духа, Мама совершила диверсию по отношению к своему организьму и сделала себе очень неполезный, но компромиссный со своей совестью бутерброд с диетическим хлебцом из воздушного риса и недиетическим сгущенным молоком.

Который покупала для детей, но ест пока почему-то она сама.

Из деньрожденного

Средний и Младший старательно дорисовывают Старшему «подарок» (есть у них такая традиция – на день рождения всем младшие члены семейства в подарок дарят рисунки и другие поделки, сделанные своими руками).

Во-о-от, значит, рисуют, перечисляют по очереди, у кого, когда будет следующий день рождения.

Посчитали Старшенького.

Потом Папу.

После этого дошли и до Мамы.

Тут Средний задумался, притих и ломанулся к входной железной двери, на которой у них все это рисунчатое великолепие висит, прибитое магнитиками.

Достал рисунок, который он Маме сделал на День рождения в позапрошлый раз, и потащил обратно к карандашам и фломастерам, что на столе.

Рисунок действительно чудесный.

Весь в шариках, бантиках и с шикарным разноцветным тортом (мама тортов таких ядовитых цветов в жизни не видела), на котором нарисованы зажженные свечи в виде циферок – очередной Маминой даты (единственное, что Маму в этом рисунке немного огорчало, как и любую женщину, – напоминание о ее возрасте).

В прошлом году Мама уже получила повторно, так понравившийся ей до этого, шедевр изобразительного искусства.

С затертой старой и нарисованной новой последней циферкой.

Когда Средний опять начал стирать в дате «37» семерку и малевать на ее месте уже восьмерку, Мама опешила.

На животрепещущий вопрос: «А зачем?»

Получила такой же лаконичный ответ: «А вдруг забуду».