Свобода!
Именно это Мама почувствовала тогда.
Дни летели быстро, скучно совершенно не было и даже пригляд тридцати оболтусов и оболтусок из класса сестры не особо доставал.
Стоит сказать, что всего в отряде была куча народа, начиная от десятилетних малявок до семнадцатилетних сестринско-классных обормотов.
И вот наступило время «Ч», когда весь их отряд, предварительно снаряженный сухпайком, здоровенными котлами, алюминиевыми большими чайниками, палатками и спальниками, отправили в трехдневный поход в сопровождении лагерных же «вожатых».
(Не путать тюремными конвоирами. Функции хоть и схожи, но методы отличаются.)
Вожатые сами были ненамного старше некоторых членов отряда.
В общем, компания подобралась веселая и почти семейная – там и кроме Мамы хватало младших братьев и сестер, за которыми надо было «присмотреть», кто и делали все без разбору.
Первые полтора дня в походе прошло… весело.
Вожатые и сестринско-классники, оказалось, смогли перед походом сторговаться с местными из ближайшего поселка за самогон, который даже контрабандой не надо было заносить на территорию детского учреждения – забрали на выходе.
А спиртное, сами понимаете, требует усиленной закуски.
В общем, выданная гречка, тушенка и хлеб закончились немного раньше после обеда третьего походного дня.
Отряду предстояло пережить еще вечер, ночь и утро, имея в наличии одну луковицу и гранулированный чай.
Старшие Мамины надсмотрщики, весь мужской состав, нашлись с выходом из ситуации быстро и отправились на охоту… лягушек.
Так Мама в первый и в последний раз почувствовала себя француженкой, поедая за ужином со всеми остальными обжаренные на костре и освежеванные лягушачьи лапки (Мама тогда еще могла поддаться на такие рискованные эксперименты).
В принципе, если не знать – то мясо это могло вполне сойти за куриное.
Думать Маме о том, куда добытчики прикопали остальные части лягушачьих тел после расчлененки и где они смогли в таком количестве наловить этих донорш французского деликатеса, не хотелось.
В общем, ужин состоялся.
Но! Надо было пережить еще и завтрак.
Тут уж действовал принцип, кто раньше встал – того и пряник.
Когда младшая часть отряда поднялась после последней походной ночи, в наличии съестных припасов ничего не изменилось – были все те же луковица и гранулированный чай с остатками сахара.
Луковицу поделили между собой честно, по-братски, хрумкая витаминами и почти не морщась от остроты.
Чая решили набодяжить на открытом огне в большом чайнике сразу для всего отряда, решив хоть так поддержать, немного перепивших прошлым вечером старших.
