Мозг отказывался мириться с этим наваждением, а сердце, не только тело, тянулось к ней. Он любил Селену, но она не затрагивала его таким образом, не обладала такой властью над его телом и чувствами. И тем не менее когда он ее потерял, то мир вокруг него разрушился.
Элисон значит для него намного больше. В тот момент, когда он увидел ее упавшей на землю, он пришел в ужас, что теряет ее.
Максимо крепко прижал Элисон к себе и принялся целовать ее со страстью и жесткостью, не сдерживая гнев и желание. Эти жестокие поцелуи словно наказывали ее за то, что она заставила его пережить, утверждали его господство над ней. Он терзал ее рот, язык, кусал мягкую нижнюю губу.
Когда он отодвинулся, то глаза у нее расширились, она часто и прерывисто дышала, соски твердыми бутонами просвечивали сквозь полупрозрачную ткань бюстгальтера. Она все равно его хочет, пусть и злится. И помоги ему Боже, он безумно хочет ее.
Он подтолкнул ее к туалетному столику у стены, повернул так, чтобы не видеть ее лица, и нагнул вперед.
Расстегнув крючок на бюстгальтере, он заключил в ладони кремовую нежную грудь с набухшими сосками, стянул вниз юбку вместе с трусами. Положив руку на пушистый бугорок, просунул палец внутрь скользких складочек. Нащупал чувственный бутончик и слегка нажал. Дрожь пробежала у нее по телу, голова откинулась назад и уперлась ему в грудь. Его окутал сладкий запах ее духов, запах, присущий только ей. Максимо отвел ей волосы и стал целовать в шею, в голое плечо.
Расстегнув брюки, он прижался своей плотью к мягким ягодицам. Она охнула и изогнулась, впуская его в себя.
Он вонзился в плотное жаркое лоно и потерял ощущение времени, перестал думать о нежности. Он хотел овладеть ею вот таким образом, чтобы в их соитии не было ничего личного. Но он чувствовал ее запах, мягкость кожи у него под руками, слышал ее тихие стоны от удовольствия. Его тело никогда не отвечало так ни на одну другую женщину. Это Элисон, и от нее он не спрячется, пусть отвернул от себя ее лицо.
Сердце у него сжалось. Это – Элисон. Его женщина. Мать его ребенка.
Вдруг ему стало необходимо увидеть ее лицо, увидеть, как она будет выглядеть, когда он доведет ее до высот наслаждения. Он подхватил ее, быстро пересек комнату и уложил на кровать.
– Элисон… – прошептал он, откинув ей волосы со лба.
Он взял в ладони ее щеки, в глазах было столько чувств, что он окончательно потерял себя.
– Макс…
Он медленно погружался в нее, дрожа от усилия сдерживаться, не делать резких рывков. Она обхватила его руками и двигалась с ним в унисон. Тихие стоны, непроизвольно вырывавшиеся у нее, доставляли ему несказанное удовольствие. Когда она вскрикнула в экстазе, он тоже достиг своей вершины наслаждения. Он шептал ее имя. Она принадлежит ему, а он – ей.
