Элисон выпрямилась и отстранилась, поправив подол блузки.
– Спасибо. – И отошла от него на шаг. – Я не очень хорошо себя чувствую.
– Такое происходит каждый день?
– Довольно часто. Особенно после шестой недели.
– Какой у вас срок? – Максимо только сейчас сообразил, что до сих пор не задал ей этого вопроса.
– Семь недель.
У нее беременность почти два месяца, и он будет держать на руках сына или дочь даже не через девять месяцев, а раньше! Его это потрясло.
Он даже почувствовал гордость… отцовскую.
И не только гордость, но и горячий прилив желания. Он никогда не думал, что беременная женщина может быть сексуальной, а сейчас представил: руки гладят обнаженный выпирающий живот, и он чувствует, как внутри толкается ребенок.
– Ребенок должен родиться в октябре, – сказала она.
Максимо слышал о том, что беременные женщины светятся изнутри, но сам никогда этого не видел. До сего момента. Лицо Элисон сияло, на губах улыбка, в глазах счастье. Да, брак с ней, брак, который даст его ребенку двоих родителей, – абсолютно правильное решение. Она будет хорошей матерью – в этом он уверен. Если бы не был уверен, то не помышлял жениться на ней, а просто добивался опеки над ребенком только для себя, и сделал бы это без угрызений совести.
Их взгляды встретились. Внутреннее напряжение переросло в желание – оно веером распространилось по всему телу.
– Свадьба должна состояться очень скоро. До того, как беременность станет заметной, – произнес он.
Она покусала губу, в глазах промелькнула растерянность, страх. Он впервые это увидел. Гнев видел, грусть – тоже, но ни разу не видел беспомощность. Грудь сдавило от боли.
– Я уже говорила, что у меня есть условия.
– Да, говорили. Но не сказали, какие именно.
– Я не хочу, чтобы наш ребенок учился в пансионе. Я хочу, чтобы он или она получил нормальное домашнее воспитание, насколько это возможно. Никакой кучи нянек, потворствующей каждому его капризу. Я не хочу вырастить избалованного ребенка.
– Я выгляжу человеком, которого избаловали в детстве?
– Да, – не задумываясь, ответила она. – И я хотела бы не оставлять совсем работу детского адвоката. Может, создам благотворительный фонд или что-то в этом роде.
– Прекрасная мысль. У нас есть несколько подобных организаций, а участие принцессы в этой деятельности пойдет только на пользу делу.
– И я не… я хочу иметь собственную комнату.
Он кивнул:
– Это обычно для королевского брака.
– Вы, по-моему, не понимаете. Я не хочу, чтобы мы… Я не хочу интимных отношений с вами.
